Судейкин, Георгий Порфирьевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Георгий Порфирьевич Судейкин
Род деятельности:

Политический сыск

Дата рождения:

11 (23) апреля 1850(1850-04-23)

Место рождения:

Смоленская губерния, Российская империя

Гражданство:

Российская империя Российская империя

Дата смерти:

16 (28) декабря 1883(1883-12-28) (33 года)

Место смерти:

Санкт-Петербург, Российская империя

Награды и премии:

Гео́ргий Порфи́рьевич Суде́йкин (11 [23] апреля 1850, Смоленская губерния — 16 [28] декабря 1883, Санкт-Петербург) — подполковник Отдельного корпуса жандармов, с 1882 инспектор Петербургского охранного отделения. Отец художника Сергея Судейкина.





Биография

Родился в дворянской семье. После окончания кадетского корпуса поступил вольноопределяющимся рядовым в Копорский 4-й пехотный полк. После присвоения унтер-офицерского звания поступил в Московское пехотное юнкерское училище, которое закончил в 1870 году. 18 августа 1870 года получил чин прапорщика, в 1871 — подпоручика и назначение на должность полкового адъютанта. В декабре 1872 года за отличие по службе произведён в поручики.

В феврале 1874 года принят в Отдельный корпус жандармов и назначен адъютантом Воронежского жандармско-полицейского управления железной дороги. В 1877 году, получив внеочередной чин штабс-капитана, был назначен помощником начальника Киевского губернского жандармского управления. В 1879 году раскрыл Киевскую организацию Народной воли, что способствовало его стремительной карьере. В 1881 стал заведующим агентурой Петербургского охранного отделения и доверенным лицом В. К. Плеве и Д. А. Толстого.

В 1882 занял специально для него учреждённый пост инспектора секретной полиции. Судейкин сумел сделать своим агентом видного народовольца С. П. Дегаева, благодаря чему было арестовано большое количество революционеров, в том числе все оставшиеся на свободе члены исполнительного комитета Народной воли[1].

Убит 16 декабря 1883 года на конспиративной квартире в Петербурге (Невский проспект, д. 93, кв. 13) народовольцами В. П. Конашевичем (1860—1915) и Н. П. Стародворским (1863—1918) при содействии С. П. Дегаева, который вёл двойную игру[2].

Образ в литературе

Распространено мнение, что карьера Судейкина легла в основу образа князя Пожарского в романе Бориса Акунина «Статский советник»[3].

Судейкин - один из героев исторического романа Ю. В. Давыдова «Глухая пора листопада».

Награды

Напишите отзыв о статье "Судейкин, Георгий Порфирьевич"

Примечания

  1. Седов M. Г. Гepoический пepиод peвoлюциoнногo нapoдничествa. — М., 1966. — С. 316—340.
  2. Охранка: Воспоминания руководителей политического сыска. Т. 1. — М.: Новое литературное обозрение, 2004. С. 433.
  3. Б. Тух. Первая десятка современной русской литературы. Москва, 2002. ISBN 978-5-329-00571-4. Стр. 29.

Литература

  • Энциклопедия секретных служб России / Автор-составитель А.И.Колпакиди. — М.: АСТ, Астрель, Транзиткнига, 2004. — С. 167. — 800 с. — ISBN 5-17018975-3.

Ссылки

  • [www.ogoniok.com/archive/2002/4779/51-32-35/ Чисто петербургское убийство]
  • [www.narovol.narod.ru/sudeik.htm Народная воля: Два лома для Судейкина]
  • [www.sovsekretno.ru/magazines/article/2340 Две жизни штабс-капитана Дегаева]

Отрывок, характеризующий Судейкин, Георгий Порфирьевич

«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…