Суй
| Суй | ||||
| 隋朝 | ||||
| империя | ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| ||||
| Столица | Чанъань | |||
| Язык(и) | китайский | |||
| Религия | буддизм, даосизм, конфуцианство | |||
| Форма правления | монархия | |||
| Династия | Суй | |||
 История Китая
| |||
| Доисторическая эпоха | |||
| 3 властителя 5 императоров | |||
| Династия Ся | |||
| Династия Шан | |||
| Чжоу | |||
| Восточная Чжоу | Вёсны и Осени | ||
| Сражающиеся царства | |||
| Империя Цинь | |||
| (Династия Чу) — смутное время | |||
| Хань | Западная Хань | ||
| Синь: Ван Ман | |||
| Восточная Хань | |||
| Троецарствие: | Вэй, Шу, У | ||
| Западная Цзинь | |||
| 16 варварских государств | Восточная Цзинь | ||
| Южные и Северные Династии | |||
| Династия Суй | |||
| Династия Тан | |||
Дина́стия Суй (кит. упр. 隋, пиньинь: Suí; 581—618) — китайская династия, объединившая страну после продолжительного периода смуты. Осуществила ряд социально-экономических реформ и крупных строительных проектов.
Содержание
Основание династии
Период III—VI веков был одним из самых тяжёлых в истории Китая. После падения династии Хань (220) и распада империи в экономике государства произошёл резкий упадок. Многие древние города были разрушены, земледелие на севере страны деградировало.
С течением времени «варварская» династия табгачей Северная Вэй в значительной мере китаизировалась, её военная мощь ослабла. Возникла угроза вторжения в Китай орд Тюркского каганата. В конце VI века в северокитайском государстве Северная Чжоу (наследовавшем Вэй) к власти удалось прийти китайским и китаизированным тюркским аристократам во главе с Ян Цзянем. Благодаря отрицательному отношению большинства китайцев к феодальной раздробленности, а также воле аристократии к консолидации против внешних врагов и внутренних экономических проблем, Ян и его сторонники смогли относительно легко добиться объединения страны. В 581 году Ян Цзянь был провозглашен под именем Вэнь-ди императором новой династии Суй. Он стал первым за более чем 300 лет правителем, чья власть распространялась на весь Китай.
Социально-экономические реформы
Покорение юга было проведено без крупного кровопролития и разрушений - т.о. экономика юга (монетаризированная, в отл. от северной) оказалась важным подспорьем в имперском развитии. Благодаря стабильности, в городах начала развиваться торговля, образовались купеческие и ремесленные гильдии. Снижением налогов и отменой ряда государственных монополий Ян Цзяню удалось форсировать дальнейшее развитие торговли и земледелия. В 583 был принят новый свод законов, значительно упрощающий и рационализирующий предшествующие варианты.
Однако в 604 году император был убит своим собственным сыном, Ян Гуаном, после чего тот занял трон под именем Ян-ди. Ян Гуан значительно радикализировал и ужесточил аграрную политику. Земельные наделы крестьян были уменьшены, а налоги и подати увеличены, причём большая часть из них поступала в казну, а не на местные нужды. В связи с реализацией таких эпохальных проектов как Императорский Канал, возросли также трудовые повинности. Ян Гуан стремился ещё сильнее централизировать власть в Китае и лишить оппозиционные двору локальные элиты остатков влияния. С другой стороны, Ян Гуан поддерживал науку и культуру, ввёл экзамены на государственные должности и укрепил позиции гражданских чиновников перед военными.
Крупнейшие проекты
Несмотря на непродолжительное правление, династия Суй оставила после себя достаточно грандиозных сооружений, принёсших Китаю немалую славу и пользу. К крупнейшим может быть отнесена основательная перестройка полуразрушившейся к тому времени китайской стены; прокладка Великого (Императорского) Канала — вплоть до XIX века являвшегося крупнейшим искусственным водным путём мира, а также возведение дворцового ансамбля в Лояне — новой столице империи, поражавшего своим великолепием.
На строительстве столичного дворцового комплекса трудилось до двух миллионов человек, на реконструкции Великой Стены и прокладке Императорского Канала — по одному миллиону. Широко использовался полурабский труд закабалённых крестьян.
Великий Императорский Канал соединил реки Янцзы и Хуанхэ, богатый плодородный Юг и возрождающийся после эпохи набегов варваров Север. Он стал важнейшим торговым путём внутри Китая, главной транспортной артерией для перевозки зерна, продовольствия, товаров на столетия вперёд.
Внешняя политика
Внешняя политика династии Суй характеризуется многочисленными войнами, которые китайские правители вели, главным образом, против государств Корейского полуострова и северных племён, а также конфронтацией с Тюркским каганатом.
Практически покорив малонаселённый полуостров Ляонин, суйский Китай в 612 выступил против корейских государств Пэкче и Когурё в союзе с государством Силла. Через два года война закончилась безрезультатно, изрядно истощив казну.
Серьёзнейшим соперником Китая того времени являлся Тюркский каганат. За неимением военной силы, достаточной для разгрома этой империи кочевников или даже для уверенного отражения её набегов, Суйская Империя чаще всего строила свои отношения с каганатом на умелой дипломатии.
Закат Династии
Непомерные налоги и повинности, зачастую нечеловеческие условия труда на великих стройках Империи и военные неудачи в Корее обусловили растущее недовольство простого народа. В провинциях Шаньдун и Хэнань вспыхнули восстания, в ходе которых повстанцы провозгласили собственное царство. Кроме того, началось брожение в среде аристократии. В 617 году один из родственников Ян Гуана, Ли Юань, совершил переворот в третьем по величине и значимости городе страны — Тайюане. Вскоре восставшая знать с помощью союзных тюркских племён заняла древнюю столицу Чанъань. Ян Гуан бежал на юг и был убит собственной стражей. Ли Юань провозгласил основание династии Тан. Значительную роль в свержении суйского Китая сыграл Восточно-тюркский Каганат.
Итоги
Династия Суй сыграла решающую роль в объединении Китая после более чем четырёхвекового периода деградации и распада. Императорам династии Суй удалось сохранить единство страны, укрепить её положение, реализовать ряд грандиозных проектов а также возродить во всех слоях китайского общества чувство национального достоинства, уверенности и стабильности. Династия Суй подготовила почву для дальнейшего развития во времена династий Тан и Сун.
Императоры Суй
| Посмертное имя | Личное имя | Годы правления | Эра летоисчисления и годы эры |
|---|---|---|---|
| Исторически наиболее употребительная форма: «Суй» + посмертное имя | |||
| Вэнь-ди 文帝 Wéndì |
Ян Цзянь 楊堅 Yáng Jiān |
581—604 | |
| Ян-ди 煬帝 Yángdì |
Ян Гуан 楊廣 Yáng Guǎng |
605—617 | |
| Гун-ди 恭帝 Gōngdì |
Ян Ю 楊侑 Yáng Yòu |
617—618 | |
В Янчжоу, в квартале Ханьцзян, китайскими археологами обнаружена гробница императора Ян-ди. Обнаружены также изделия из меди и нефрита[1].
Напишите отзыв о статье "Суй"
Примечания
- ↑ [it.tut.by/343932?utm_source=mail.tut.by&utm_medium=top_resource_block&utm_campaign=news-block В Китае найдена могила императора-тирана из династии Суй] (14 апреля 2013). Проверено 14 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FtlHvBKq Архивировано из первоисточника 15 апреля 2013].
Отрывок, характеризующий Суй
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
