Сукхотхай (провинция)

Сукхотхай
тайск. สุโขทัย

Герб
Страна	Таиланд Таиланд
Статус	Провинция
Включает	9 районов
Административный центр	Сукхотхай
Население (2010)	617 157 (40-е место)
Плотность	93,57 чел./км² (48-е место)
Площадь	6 596,1 км² (30-е место)
Часовой пояс	UTC+7
Код ISO 3166-2	TH-64

Провинция Сукхотхай (Сукотаи, Сукотай, Сукхотай, тайск. สุโขทัย, в переводе «рассвет счастья») — одна из центральных провинций Королевства Таиланд, расположена примерно в 440 км. от Бангкока.

Граничит с провинциями: Пхрэ, Уттарадит, Пхитсанулок, Кампхэнгпхет, Так и Лампанг.

Административным центром является город Сукхотхай, основанный в XIII веке королём Пхокхун Си Интаратхитом и входил в состав Кхмерской империи.

На гербе провинции изображен король Рамакхамхаенг Великий, который восседает на троне. Это объясняется тем, что в период его правления Сукхотхай переживал свои самые значительные времена, это был период расцвета региона.

Географическое положение

Провинция Сукхотхай расположен в долине реки Йом, и охватывает около 6 596,1 км². В основном это равнинная местность, лишь на юге в Национальном парке Рамкхамхэнг возвышаются горные пики.

История

Первоначально провинция Сукхотхай называлась Саванкхалок, и лишь в 1939 году приобрела своё современное название. В XIII веке, здесь было основано первое независимое Тайское Королевство. Этой эпохе приписывают создание тайского алфавита.

Король Рамакхамхаенг сделал Сукхотхай сильным и влиятельным королевством.

Он заложил основы политической, религиозной и экономической деятельности в этой провинции.

История гласит, что после одного из посещений соседнего Китая король привез с собой нескольких китайских ремесленников, которые научили тайцев искусству создания глиняной посуды.

Впоследствии, провинцией управляли многие другие короли, но они не оставили такого следа в истории.

Административное деление

Территория провинции делится на 9 районов - ампхое:

1. Mueang Sukhothai
2. Ban Dan Lan Hoi
3. Khiri Mat
4. Kong Krailat
5. Si Satchanalai
6. Si Samrong
7. Sawankhalok
8. Si Nakhon
9. Thung Saliam

Достопримечательности

Исторический парк Си-Сатчаналай, исторический парк Сукхотхай и Исторический парк Кампхэнгпхет, которые были занесены в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Отрывок, характеризующий Сукхотхай (провинция)

Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.