Сулеймания (аэропорт)
| Международный аэропорт Сулеймания مطار سلێمانی دولي | |
 Логотип аэропорта | |
| Информация | |
|---|---|
| Тип |
Публичный |
| Расположение |
в 12 км западнее от центра Сулеймании |
|
Координаты: 35°33′39″ с. ш. 45°18′52″ в. д. / 35.56083° с. ш. 45.31444° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=35.56083&mlon=45.31444&zoom=12 (O)] (Я) | |
| Высота НУМ |
+737 м |
| Площадь |
13500 м² |
Сулеймания (араб. مطار سلێمانی دولي) (IATA: ISU, ICAO: ORSU) — международный аэропорт на востоке Ирака (Курдистан), обслуживающий город Сулеймания. Является одним из молодых в стране и Ближнем Востоке. Строительство аэропорта началось в ноябре 2003 года, а для выполнения перевозок был открыт 20 июля 2005 года[1].
Содержание
Технические характеристики
Аэропорт располагает одной искусственной взлётно-посадочной полосой из армобетона. Её длина составляет 3500 метров, ширина — 45 метров[2]. Курсо-глиссадная система посадки и навигации: ILS/DME и VOR[3].
«Сулеймания» имеет три терминала: прибытия, отправления и для VIP-персон. Они рассчитаны обслуживать 1,5 млн. пассажиров в год. Есть возможность увеличить пассажиропоток до 3 миллионов[3].
Авиакомпании и направления
В аэропорту «Сулеймания» осуществляют международные и внутренние рейсы в 16 различных городов 11 авиакомпаний[4]:
| Авиакомпания | Пункты назначения |
|---|---|
| Atlasjet | Стамбул-Ататюрк |
| Caspian Airlines | Тегеран-имени Имама Хомейни |
| flydubai | Дубай |
| Georgian Airways | Батуми, Тбилиси |
| Germania | Сезонные: Дюссельдорф, Мюнхен, Стокгольм-Арланда |
| Iran Aseman Airlines | Тегеран-имени Имама Хомейни |
| Iraqi Airways | Анталья, Багдад, Басра, Дубай, Дюссельдорф, Каир, Мальмё-Стуруп, Эрбиль |
| Royal Jordanian | Амман |
| Qatar Airways | Доха |
| Qeshm Airlines | Тегеран-имени Имама Хомейни |
| Turkish Airlines | Стамбул-Ататюрк |
См. также
Напишите отзыв о статье "Сулеймания (аэропорт)"
Примечания
Ссылки
- [www.sul-airport.com/ Официальный сайт аэропорта] (ар.) (англ.)
|
||||||||||||
Отрывок, характеризующий Сулеймания (аэропорт)
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
