Сулеймани, Вальмир

Вальмир Сулеймани
Общая информация
Родился	Гроссбургведель, Нижняя Саксония, Германия
Гражданство	Германия Косово
Рост	180 см
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	Ганновер 96
Номер	38
Карьера
Молодёжные клубы
2005—2013	Ганновер 96
Клубная карьера*
2013—н.в.	Ганновер 96	6 (0)
2013—н.в.	→  Ганновер II	10 (0)
Национальная сборная**
2012—2013	Германия (до 17)	5 (0)
2015—н.в.	Косово	2 (0)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 26 июля 2014. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 6 сентября 2016.

Вальмир Сулеймани (1 февраля 1996, Гроссбургведель, Нижняя Саксония) — немецкий футболист, нападающий клуба «Ганновер 96».

Карьера

«Ганновер 96»

Сулеймани начал свою молодёжную карьеру в «Ганновере» в 9 лет. Футболист играл в молодёжной команде «Ганновера» (для игроков до 19 лет) в сезоне 2012/13, и забил 1 гол в игре против «Хольштайна», 12 мая 2013; матч закончился победой Ганновера со счётом 5:2. Сезон 2013/14 для Сулеймани начался 11 августа 2013 года игрой против «Рот-Вайсса» из Эрфурта, которую «Ганновер» проиграл со счётом 3:1. Первые два гола в том сезоне Валмир забил 18 августа 2013 года в игре против «Санкт-Паули» (4:2).

Статистика выступлений

В сборной

Матчи и голы Вальмира Сулеймани за сборную Косова
№	Дата	Место проведения	Соперник	Счёт	Голы	Соревнование
1	10 октября 2015	Городской стадион, Приштина	Экваториальная Гвинея	2:0	—	Товарищеский матч
2	3 июня 2016	Фольксбанк Штадион Франкфурт, Франкфурт-на-Майне	Фареры	2:0	—	Товарищеский матч

Итого: 2 матча / 0 голов; [eu-football.info/_player.php?id=29183 eu-football.info].

Ссылки

• [www.transfermarkt.com/valmir-sulejmani/profil/spieler/193050 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)
• [int.soccerway.com/players/valmir-sulejmani/266815 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Сулеймани, Вальмир

Соня, Наташа спали, не раздеваясь, в диванной. В эту ночь еще нового раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым. Раненый этот, по соображениям Мавры Кузминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным верхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
– Пожалуйте к нам, пожалуйте. Господа уезжают, весь дом пустой, – сказала старушка, обращаясь к старому слуге.
– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.


Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.