Сулейман, Омар

Ома́р Сулейма́н عمر سليمان‎<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Вице-президент Египта
29 января 2011 — 11 февраля 2011
Президент:	Хосни Мубарак
Предшественник:	должность восстановлена;Хосни Мубарак
Преемник:	Сами Хафез Анан
Вероисповедание:	ислам
Рождение:	2 июля 1936(1936-07-02) Кена, Королевство Египет
Смерть:	19 июля 2012(2012-07-19) (76 лет) Кливленд, Огайо, США
Образование:	1) Военная академия Египта 2) Военная академия имени Фрунзе 3) Университет Айн-Шамс 4) Каирский университет
Профессия:	военный
Военная служба
Годы службы:	1954—2011
Принадлежность:	Египет Египет
Звание:	Генерал-лейтенант
Сражения:	Гражданская война в Северном Йемене Шестидневная война Война Судного дня

Ома́р Сулейма́н (араб. عمر سليمان‎; 28 апреля 1936, Кена — 19 июля 2012, Кливленд) — египетский политический и военный деятель, вице-президент Египта с 29 января по 11 февраля 2011 года, руководитель Службы общей разведки (араб. المخابرات‎ — аль-Мухабарат) с 1993 года. Генерал-лейтенант.

Биография

Армия и спецслужбы

В 1954 году поступил в Военную академию Египта. Некоторое время обучался также в Военной академии имени М. В. Фрунзе. Участвовал в гражданской войне в Северном Йемене (1962-70), Шестидневной войне (1967) и Войне Судного дня (1973). В середине 1980-х окончил университет Айн-Шамс и Каирский университет.

В 1991—1993 возглавлял военную разведку Египта, в 1993—2011 — Службу общей разведки. В 1995 году на Хосни Мубарака и Сулеймана было совершено покушение в Аддис-Абебе. В начале 2000-х стал появляться на публике благодаря своему посредничеству в переговорах в израильско-палестинском конфликте.

Вице-президент

29 января 2011 года на фоне массовых волнений в Египте Сулейман был назначен вице-президентом страны. До этого на протяжении почти 30 лет пост вице-президента оставался вакантным. Сулеймана называют одним из возможных преемников Мубарака. По информации египетской газеты «Аш-Шурук», 31 января Сулейман представил план выхода из кризиса, одним из пунктов которого является отставка Хосни Мубарака с поста президента. Также известно о переговорах, которые ведёт Сулейман с оппозиционными партиями, хотя 2 февраля Сулейман заявил, что диалог с оппозицией сможет начаться лишь после прекращения акций протеста. По данным BBC, Сулейман также вёл переговоры с Джо Байденом и Хиллари Клинтон о путях перехода к демократической власти. Считается, что власти США хотят видеть Сулеймана в качестве премьер-министра Египта, а 3 февраля Сулейман не исключил своего участия в президентских выборах (вскоре, однако, появились сообщения, опровергающие возможность его участия в выборах). В ночь с 4 на 5 февраля телеканал Fox News сообщил о покушении на Сулеймана.

10 февраля Хосни Мубарак передал Сулейману часть президентских полномочий. Ранее тем же днём поступали сообщения о том, что Мубарак должен был объявить о своей отставке в пользу Сулеймана, но этому помешала армия. 11 февраля Мубарак объявил о своей отставке в пользу Высшего совета Вооружённых сил, формально вице-президент должен был сохранить свой пост, однако, по данным Государственной информационной службы Египта, он перестал быть вице-президентом. В то же время СМИ передали заявление премьер-министра Ахмеда Шафика о том, что Сулейман пока сохраняет пост вице-президента, а временные военные власти определят его роль, как вице-президента в египетской политике. Между тем, Сулейман был включён в состав временно возглавившего страну Высшего военного совета.

Президентские выборы 2012

После отставки Сулеймана в прессе неоднократно сообщалось о том, что он собирался выступить кандидатом на выборах нового президента. Хотя сам экс-глава египетской разведки несколько раз опровергал эти утверждения, весной 2012 года, по некоторым данным, в поддержку его кандидатуры были собраны около 70 тысяч подписей. Тем не менее Сулейман не смог стать кандидатом на выборах. 12 апреля 2012 года новый состав парламента Египта, в котором большинство составляли исламисты, принял законопроект, согласно которому сотрудникам администрации Мубарака запрещено было баллотироваться на президентских выборах, а 24 апреля соответствующий закон утвердил Верховный совет вооруженных сил. В эти же дни специальная комиссия, готовившая президентские выборы, отказала Сулейману в регистрации и на основании того, что в его поддержку были представлены на 31 подпись меньше, чем требовалось (всего по закону полагалось представить 30 тысяч подписей). По мнению экспертов, президентская кампания Сулеймана началась с согласия египетских властей, но позже они были вынуждены воспрепятствовать ему в связи с крайне негативной общественной реакцией на его выдвижение.

Смерть

19 июля 2012 года Сулейман скончался в США, где проходил медицинское обследование.

Ссылки

• Сулейман, Омар — статья в Лентапедии. 2012 год.
• [www.agentura.ru/dossier/egypt/people/omar/ Профиль на сайте agentura.ru]
• [english.aljazeera.net/news/middleeast/2008/04/2008615165753239535.html Профиль на сайте телеканала Аль-Джазира]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Сулейман, Омар

Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.