Султанат Маджиртин

Султанат Маджиртин
сомал. Saldanadda Majeerteen араб. سلطنة مجرتين‎
— 1927 →
Столица	Рас-Хафун
Язык(и)	Сомалийский язык
Религия	ислам

К:Исчезли в 1927 году

Султанат Маджиртин (сомал. Saldanadda Majeerteen, араб. سلطنة مجرتين‎, иногда встречается транскрипция Муджиртин) — государство, существовавшее на Сомалийском полуострове с середины XVIII века по первую четверть XX века.

Султанат был основан в середине XVIII века выходцами из сомалийских кланов Маджиртин и Дарод.

В связи с тем, что султанат контролировал район мыса Гвардафуй, где периодически происходили кораблекрушения, британское правительство заключило с султанатом неформальное соглашение: Великобритания выплачивала султану ежегодную субсидию, а султан взамен обеспечивал в случае кораблекрушения британских судов защиту экипажа и охрану груза от разграбления; официального соглашения подписано не было, так как Великобритания не хотела создавать прецедента для других европейских стран.

В середине XIX века султан Бокор Осман Махамууд был вынужден защищать свой престол от молодого амбициозного кузена Юсуфа Али Кенадида. После пяти лет борьбы Кенадид был вынужден бежать в Йемен, однако десять лет спустя, в 1870-х годах, он вернулся с отрядом наёмников и, свергнув власть клана Хавие, создал на его землях в 1878 году султанат Хобьо. Дальнейшая история Сомалийского полуострова характеризовалась соперничеством султанатов Маджиртин и Хобьо. После того, как в 1888 году султанат Хобьо перешёл под итальянский протекторат, в 1889 году султан Маджиртина Бокор Осман Махамууд также подписал с Италией договор о протекторате.

В 1923 году в Итальянское Сомали прибыл новый губернатор — Чезаре Мария Де Векки. В то время Италия непосредственно управляла лишь прибрежным районом Бенадир, и Де Векки решил расширить итальянскую колониальную империю. С этой целью он превратил колониальную милицию в армию, и отправил в 1924 году разведывательную миссию на территорию султанатов (несмотря на наличие договоров, итальянцы имели мало сведений о географии формально подвластных им земель). Так как султанаты отказались разоружиться, в октябре 1925 года итальянские войска вторглись в Хобьо и в течение месяца захватили его, одновременно началась морская блокада зависевшего от морской торговли Маджиртина. Однако сомалийцы оказали яростное сопротивление и сумели отбросить итальянские колониальные войска с территории султанатов. Несмотря на прибытие войск из Эритреи в начале 1926 года итальянцы смогли переломить ситуацию в свою пользу лишь в 1927 году. К концу 1927 года султанат Маджиртин был захвачен итальянцами; Херси Бокор (сын Бокора Османа) отступил с оставшимися войсками на территорию Эфиопии, но уже был не в состоянии отвоевать свои земли.

Ссылки

• [www.mudugonline.com/MajertainSaltanates/Sultanate.htm Султанаты северо-восточного Сомали]

Отрывок, характеризующий Султанат Маджиртин

Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.