Султан Ахмад-шах

Султан Ахмад-шах перс. حمد شاه قاجار‎<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Шах Ирана
16 июля 1909 — 31 октября 1925
Предшественник:	Мохаммад Али-шах
Преемник:	Реза Пехлеви
Вероисповедание:	Ислам, шиитского толка
Рождение:	21 января 1898(1898-01-21) Тегеран, Персия
Смерть:	21 февраля 1930(1930-02-21) (32 года) Париж, Франция
Род:	Каджары
Отец:	Мохаммад Али-шах
Супруга:	4 жены
Дети:	Фаридун-мирза и 3 дочери
Награды:

Султан Ахмад-шах (21 января 1898 — 21 февраля 1930) — последний шах Ирана из династии Каджаров.

Биография

Сын Мохаммад Али-шаха. Вступил на престол в 1909 году в возрасте 11 лет, после того как был свергнут его отец. Не обладал реальной властью, от его имени правили регенты и вожди бахтиярских племён, занимавшие важные должности. В 1923 был отправлен в изгнание в Европу. Формально лишён трона 31 октября 1925, когда шахом Персии был провозглашён Реза Пехлеви. Жил в изгнании во Франции.

Награды

• Орден святого Андрея Первозванного (Российская империя)
• Орден святого Александра Невского (Российская империя)
• Орден Белого орла (Российская империя)
• Орден святого Станислава 1 степени (Российская империя)
• Орден святой Анны 1 степени (Российская империя)
• Большой крест ордена Леопольда I (Бельгия, 1914)
• Большой крест ордена Карлоса III (Испания, 1914)
• Большой крест ордена Почётного легиона (Франция, 1914)
• Орден Дома Османов (Турция, 1914)
• Цепь ордена Мухаммеда Али (Королевство Египет, 1919)

Отрывок, характеризующий Султан Ахмад-шах

И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.