Сумма теологии

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Сумма теологии (лат. Summa theologiae, Summa theologica) — трактат Фомы Аквинского. Входит в число классических философских и богословских трудов, считается одним из образцов средневековой европейской мысли[1]. Состоит из трёх масштабных частей. Был начат в 1265 году и к моменту смерти автора (1274) не был завершён. Принятая в литературе сокращённая ссылка на название этого труда только по первому слову «Summa» некорректна, поскольку в наследии Фомы есть и другой труд в том же жанре — «Summa contra gentiles» («Сумма против язычников»)[2]. Последний считается прологом к «теологической» сумме. «Сумма теологии» — главный труд одного из 36 Учителей католической церкви, чей вклад в теологию папа Бенедикт XV охарактеризовал словами: «Церковь провозгласила доктрину Фомы Аквинского своей доктриной»[3].

«Сумма теологии» известна также изложенными там пятью доказательствами существования Бога (viae quinque). По первоначальному своему замыслу Фома Аквинский полагал составить лишь «руководство для начинающих», в котором под одной обложкой было бы сосредоточено изложение и рассмотрение всех основных богословских учений своего времени. Фактически, теолог составил фундаментальный свод практически всех проблем христианского богословия на Западе, которые подверг скрупулёзному схоластическому анализу. На протяжении всей книги Аквинат неоднократно цитирует Августина Блаженного, Аристотеля и многих других христианских, еврейских, арабских и языческих мыслителей.





История написания и публикаций

Трактат стал очень популярен уже с первых его изданий. Благодаря его «целевой направленности» на широкую аудиторию студентов-богословов, количество сделанных в средние века «рукописных копий… едва ли поддается учёту».

Первый книжный оттиск появился в 1467 году, в городе Майнце. Правда, издатель Петер Шеффер отпечатал не весь манускрипт, а лишь его часть, именуемую по традиции «Secunda secundae» (см. ниже раздел «Структура»). Первое полное издание увидело свет в 1485 году в Базеле.

Ещё в 1324 году папа римский Иоанн XXII в Авиньоне причислил Фому Аквинского к лику святых[4]. Однако непосредственное участие Святого Престола в издании академически выверенных трудов философа, могущих быть использованными в качестве единой отправной точки для ссылок, начинается лишь со второй половины XVI века, а точнее, с того момента, как в новом издании Бревиария на 1568 год папа Пий V впервые включил в число святых Учителей Церкви Фому Аквинского — вместе с Иоанном Крестителем, Василием Великим, Григорием Богословом, Афанасием Великим и Святым Бонавентурой[5]. Два года спустя, в 1570 году в Риме, в рамках полного собрания сочинений Аквината, вышло первое такое издание, именуемое «Piana». В 1882 году по повелению Льва XIII было напечатано новое издание, называемое в библиографии по имени папы — «Leonina». В это издание «Суммы теологии» были включены и сопроводительные комментарии Фомы де Вио (тж. Каетан, 1469—1534), сами к тому времени ставшие классическими[6].

В 1320—1340 годах отдельные части «Суммы теологии» были переведены на армянский язык.

Структура

Вся «Сумма» состоит из трех частей:

  • I часть посвящена Богу и Его актам, или, как сказал сам Аквинат, «о Первообразе»: священное учение, атрибуты и имена Бога, отношение лиц Троицы[7]. Здесь Фома излагает свои знаменитые «5 доказательств бытия Бога»: от начала движения, от причины, от необходимости, от совершенства, от целесообразности.
  • II часть посвящена «Его подобию», то есть человеку, поднимаются вопросы этики, а именно тема счастья, воли и страстей[8]
  • III часть посвящена Спасителю и путям спасения.

Переводы

  • Перевод А. В. Апполонова (с параллельным латинским текстом) (издание продолжается):
  • Перевод издательства «Ника-Центр» (издание продолжается):

Напишите отзыв о статье "Сумма теологии"

Примечания

  1. James F Ross, 2003, «Thomas Aquinas, Summa theologiae (ca. 1273), Chistian Wisdom Explained Philosophically», in The Classics of Western Philosophy: A Reader’s Guide, (eds.) Jorge J. E. Gracia, Gregory M. Reichberg, Bernard N. Schumacher (Oxford: Blackwell Publishing, 2003), pp. 143—166. [books.google.ca/books?id=6jAcwGItzssC&lpg=PA143&ots=MXldxkl9sr&dq=james%20f%20ross%20philosopher&pg=PA143#v=onepage&q&f=false]
  2. Этот труд также известен под названием «Liber de veritate catholicae fidei contra errores infidelium» («Об истинности католической веры, против заблуждений неверных»).
  3. Benedict XV Encyclical Fausto appetente June 29, 1921, AAS 13 (1921), 332; Пий XI Encyclical Studiorum Ducem § 11, June 29, 1923, AAS 15 (1923), cf. AAS 17 (1925) 574; Павел VI, March 7, 1964 AAS 56 (1964), 302 (Bouscaren, vol. VI, pp. 786-88).
  4. Hampden, Renn Dickson. The Life of Thomas Aquinas: A Dissertation of the Scholastic Philosophy of the Middle Ages. — The Encyclopaedia Metropolitana. — London: John J. Griffin & Co., 1848. — P. 54.
  5. Chapman, John. [oce.catholic.com/index.php?title=Doctors_of_the_Church Doctors of the Church]. — Catholic Encyclopedia. — London: Encyclopedia Press, Inc., 1913. — Vol. 5. — P. 75.
  6. [www.newadvent.org/cathen/03145c.htm Tommaso de Vio Gaetani Cajetan]. — Catholic Encyclopedia.
  7. [platonanet.org.ua/load/knigi_po_filosofii/istorija_srednevekovaja/foma_akvinskij_summa_teologii_chast_i_voprosy_1_43_2007/8-1-0-1784 Фома Аквинский — Сумма теологии. Часть I. Вопросы 1-43 (2007)]
  8. [platonanet.org.ua/load/knigi_po_filosofii/istorija_srednevekovaja/foma_akvinskij_summa_teologii_chast_i_voprosy_1_43_2006/8-1-0-1799 Фома Аквинский — Сумма теологии. Часть II—I. Вопросы 1-48 (2006)]

Литература

Ссылки

  • [old.thirdmill.org/files/russian/23202~2_19_00_10-41-59_PM~SummaTheologia.doc.pdf Сумма теологии (отрывки)]
  • [azbyka.ru/otechnik/konfessii Сумма теологии в библиотеке "Азбука веры"(все 12 томов)]

На латинском языке

  • [www.corpusthomisticum.org/sth0000.html Corpus Thomisticum: Sancti Thomae de Aquino Summa Theologiæ] (оригинальный текст в HTML)

На английском языке

  • [www.intratext.com/IXT/ENG0023/ Summa Theologica] (Hypertextualized text together with wordlists and concordances)
  • [www.newadvent.org/summa Summa Theologica] (в HTML [www.newadvent.org/ NewAdvent.org])
  • [www.sacred-texts.com/chr/aquinas/summa/index.htm Summa Theologica at sacred-texts.com] (в HTML)
  • [www.gutenberg.org/browse/authors/t#a7489/ Summa Theologica] (Project Gutenberg Edition of Summa Theologica)
  • [web.archive.org/web/20081208165034/feedchopper.ning.com/index.php/main/feed/showUrl?id=13156518 Summa Theologica] (недоступная ссылка с 11-05-2013 (3975 дней)) (English translation as an RSS feed)
  • [www.nd.edu/~afreddos/summa-translation/TOC.htm Summa Theologica] (A new English translation in progress, by Alfred Freddoso)

Отрывок, характеризующий Сумма теологии

Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.