Сунан ан-Насаи

араб. سنن النسائي‎
Сунан ан-Насаи
Другие названия	араб. السنن السغرى, المجتبة‎ Сунан ас-Сугра, аль-Муджтаба
Автор(ы)	ан-Насаи
Язык оригинала	арабский язык
Описывает	раннее Средневековье
Жанр	историческая хроника
Объём	5758 хадисов
Первоисточники	устный пересказ современников
Оригинал	неизвестен
Текст произведения в Викитеке

Су́нан ан-Наса́и, ас-Сунан ас-Сугра́ или аль-Му́джтаба (араб. سنن النسائي, السنن السغرى, المجتبة‎) — сборник хадисов за авторством Абу Абдуррахмана ан-Насаи. «Аль-Муджтаба» означает «отобранный, избранный», потому что хадисы содержащиеся в нём отобраны из другого сборника хадисов ан-Насаи — «ас-Сунан аль-Кубра». Сборник передаётся единственным путём от ученика ан-Насаи Ибн ас-Сунни, от учеников которого он и распространился.

Описание книги

Сборник содержит 5758 хадисов, однако, если изъять повторяющиеся хадисы, их число уменьшиться вдвое, ибо одной из особенностей «Сунана» ан-Насаи является приведение одного и того же хадиса в нескольких разделах. Сунан ан-Насаи является самым крупным среди четырёх сунанов из числа Шести книг. Сунан Абу Давуда содержит 5274 хадиса, Сунан Ибн Маджы 4341 хадиса, а сборник Абу Исы ат-Тирмизи 3956 хадиса, но при исключении повторяющихся хадисов Сунан ан-Насаи становится значительно меньше Сунана Абу Давуда.

Несмотря на то, что ан-Насаи предъявлял к хадисам более строгие требования, чем другие авторы Сунанов, его труд не получил такого внимания со стороны толкователей и комментаторов, как Сунаны Абу Давуда и ат-Тирмизи, которые содержит большее количество слабых и отвергаемых хадисов. Так же дело обстоит с переводами Сунана ан-Насаи, который, в отличие от Сахихов аль-Бухари и Муслима и Сунанов Абу Давуда и ат-Тирмизи, никогда не издавался в полном переводе на русский язык.

Литература

• [www.muslimpress.ru/novosti/imam-an-nasai-%E2%80%93-pyatyj-sredi-samyx-avtoritetnyx-uchenyx-xadisovedov.htm Имам ан-Насаи – пятый среди самых авторитетных ученых-хадисоведов]. — MusimPress.ru.

Отрывок, характеризующий Сунан ан-Насаи

Разговор не утихал целый вечер, обращаясь преимущественно около политических новостей. В конце вечера он особенно оживился, когда дело зашло о наградах, пожалованных государем.
– Ведь получил же в прошлом году NN табакерку с портретом, – говорил l'homme a l'esprit profond, [человек глубокого ума,] – почему же SS не может получить той же награды?
– Je vous demande pardon, une tabatiere avec le portrait de l'Empereur est une recompense, mais point une distinction, – сказал дипломат, un cadeau plutot. [Извините, табакерка с портретом Императора есть награда, а не отличие; скорее подарок.]
– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]
– C'est impossible, [Это невозможно,] – возразил другой.
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]
Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.


Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.