Сунженский хребет

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

</tt> </tt>

</tt> </tt>

</tt>

Сунженский хребет
43°22′25″ с. ш. 44°23′16″ в. д. / 43.37361° с. ш. 44.38778° в. д. / 43.37361; 44.38778 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=43.37361&mlon=44.38778&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 43°22′25″ с. ш. 44°23′16″ в. д. / 43.37361° с. ш. 44.38778° в. д. / 43.37361; 44.38778 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=43.37361&mlon=44.38778&zoom=9 (O)] (Я)
СтранаРоссия Россия
РасположениеПредкавказье
Горная системаКавказ
Длина140 км
Высочайшая вершинаЗаманкул
Высшая точка926 м
Сунженский хребет

Сунже́нский хребе́т (чеч. РегIа, Соьлжан-РегIа, кабард.-черк. Сынджытх, осет. Арыхъхъы рæгътæ, ингуш. АргI,) — горный хребет в Предкавказье. Административно расположен на территории четырёх республик — Кабардино-Балкария, Северная Осетия, Ингушетия и Чечня. С юга ограничен рекой Сунжа (приток Терека), с севера — Алханчуртской долиной, отделяющей его от Терского хребта, на западе ограничен рекой Урух.

Высшая точка хребта — гора Заманкул (926 м). Хребет возвышается до 600 м над наклонной равниной, снижается с запада на восток и ближе к Грозному переходит в невысокие холмы. Река Терек, спускаясь с Главного Кавказского хребта, пересекает Сунженский хребет у осетинского села Эльхотово, образуя Эльхотовские ворота (осет. Æрджынарæг, «теснина аргов»). Хребет сложен неогеновыми сланцеватыми глинами и песчаниками.

Склоны гор покрыты в основном степной растительностью, в более высокой западной части сохранились участки густого широколиственного (дуб, граб) леса.

Напишите отзыв о статье "Сунженский хребет"



Ссылки

Отрывок, характеризующий Сунженский хребет

– Завтра мы едем, я тебе даю место в своей коляске. Я очень рад. Здесь у нас всё важное покончено. А мне уж давно бы надо. Вот я получил от канцлера. Я его просил о тебе, и ты зачислен в дипломатический корпус и сделан камер юнкером. Теперь дипломатическая дорога тебе открыта.
Несмотря на всю силу тона усталости и уверенности, с которой произнесены были эти слова, Пьер, так долго думавший о своей карьере, хотел было возражать. Но князь Василий перебил его тем воркующим, басистым тоном, который исключал возможность перебить его речь и который употреблялся им в случае необходимости крайнего убеждения.
– Mais, mon cher, [Но, мой милый,] я это сделал для себя, для своей совести, и меня благодарить нечего. Никогда никто не жаловался, что его слишком любили; а потом, ты свободен, хоть завтра брось. Вот ты всё сам в Петербурге увидишь. И тебе давно пора удалиться от этих ужасных воспоминаний. – Князь Василий вздохнул. – Так так, моя душа. А мой камердинер пускай в твоей коляске едет. Ах да, я было и забыл, – прибавил еще князь Василий, – ты знаешь, mon cher, что у нас были счеты с покойным, так с рязанского я получил и оставлю: тебе не нужно. Мы с тобою сочтемся.
То, что князь Василий называл с «рязанского», было несколько тысяч оброка, которые князь Василий оставил у себя.
В Петербурге, так же как и в Москве, атмосфера нежных, любящих людей окружила Пьера. Он не мог отказаться от места или, скорее, звания (потому что он ничего не делал), которое доставил ему князь Василий, а знакомств, зовов и общественных занятий было столько, что Пьер еще больше, чем в Москве, испытывал чувство отуманенности, торопливости и всё наступающего, но не совершающегося какого то блага.