Сунь Фумин

Сунь Фумин
Общая информация
Гражданство	КНР КНР
Дата рождения	14 апреля 1974(1974-04-14) (50 лет)
Место рождения	Телин, Китай
Рост	178 см
Весовая категория	тяжёлая (124 кг)
Медали
Олимпийские игры Золото Атланта 1996 свыше 72 кг Бронза Афины 2004 свыше 78 кг Чемпионаты мира Серебро Тиба 1995 абсолют. Бронза Париж 1997 свыше 72 кг Золото Осака 2003 свыше 78 кг Азиатские игры Золото Пусан 2002 свыше 78 кг Чемпионаты Азии Золото Осака 2000 свыше 78 кг Восточноазиатские игры Золото Пусан 1997 свыше 72 кг Золото Осака 2001 абсолют.

Сунь Фуми́н (кит. упр. 孙福明, пиньинь: Sūn Fúmíng, 14 апреля 1974, Телин) — китайская дзюдоистка тяжёлой весовой категории, выступала за сборную Китайской Народной Республики во второй половине 1990-х — первой половине 2000-х годов. Чемпионка летних Олимпийских игр в Атланте, бронзовая призёрша Олимпийских игр в Афинах, чемпионка мира, чемпионка Азиатских игр, чемпионка Азии, двукратная чемпионка Восточноазиатских игр, победительница многих турниров национального и международного значения.

Биография

Сунь Фумин родилась 14 апреля 1974 года в городском округе Телин провинции Ляонин.

Первого серьёзного успеха на взрослом международном уровне добилась в 1995 году, когда попала в основной состав китайской национальной сборной и побывала на чемпионате мира в японской Тибе, откуда привезла награду серебряного достоинства, выигранную в абсолютной весовой категории — в решающем поединке потерпела поражение от голландки Моник ван дер Ле.

Благодаря череде удачных выступлений удостоилась права защищать честь страны на летних Олимпийских играх 1996 года в Атланте — одолела здесь всех своих соперниц, в том числе кубинку Эстелу Родригес в финале, и завоевала тем самым золотую олимпийскую медаль. Тем не менее, в действительности она получила свою золотую олимпийскую награду лишь в следующем году, на чемпионате мира. Дело в том, что на церемонии награждения ей была вручена награда, которая предназначалась Давиду Дуйе, французскому дзюдоисту, победителю соревнований среди тяжеловесов, но среди мужчин, а ему, соответственно, награда Сунь. В итоге при встрече на чемпионате мира они обменялись наградами.

После Олимпиады в США Сунь осталась в основном составе дзюдоистской команды КНР и продолжила принимать участие в крупнейших международных турнирах. Так, в 1997 году в тяжёлом весе она получила золото на Восточноазиатских играх в Пусане и бронзу на мировом первенстве в Париже — здесь на стадии полуфиналов не смогла побороть японку Михо Ниномию. На чемпионате Азии 2000 года в Осаке одержала победу в тяжёлом весовом дивизионе. Пыталась пройти отбой на Олимпийские игры в Сиднее, но не смогла этого сделать, уступив в конкурентной борьбе соотечественнице Юань Хуа, которая впоследствии стала олимпийской чемпионкой. Год спустя добавила в послужной список золотую медаль, полученную в абсолютной весовой категории на Восточноазиатских играх в Осаке. Ещё через год съездила на Азиатские игры в Пусан, где снова взошла на верхнюю ступень пьедестала почёта.

В 2003 году Сунь Фумин боролась в тяжёлом весе на чемпионате мира в Осаке и взяла верх над всеми соперницами, в том числе над местной спортсменкой Маки Цукадой, став таким образом чемпионкой мира. Будучи в числе лидеров китайской национальной сборной, благополучно прошла квалификацию на Олимпийские игры 2004 года в Афинах — была близка к тому, чтобы повторить успех восьмилетней давности, однако на стадии полуфиналов потерпела одно единственное поражение от кубинки Даймы Бельтран. В утешительном поединке за третье место поборола представительницу Украины Марину Прокофьеву и вынуждена была довольствоваться бронзовой наградой. Вскоре по окончании этих соревнований приняла решение завершить карьеру профессиональной спортсменки, уступив место в сборной молодым китайским дзюдоисткам.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/su/sun-fuming-1.html Сунь Фумин] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [www.judoinside.com/judoka/889 Сунь Фумин] — профиль на сайте Judoinside.com

Отрывок, характеризующий Сунь Фумин

– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.


Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.