Суперлицензия
Поделись знанием:
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.
Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.
Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
| Гонщик | Стоимость |
|---|---|
 Кими Райкконен
|
230.000 € |
 Льюис Хэмильтон
|
228.000 € |
 Фернандо Алонсо
|
228.000 € |
 Фелипе Масса
|
198.000 € |
 Ник Хайдфельд
|
132.000 € |
 Роберт Кубица
|
88.000 € |
| Хейкки Ковалайнен
|
70.000 € |
 Джанкарло Физикелла
|
52.000 € |
| Нико Росберг
|
50.000 € |
 Дэвид Култхард
|
38.000 € |
 Алекс Вурц
|
36.000 € |
 Марк Уэббер
|
30.000 € |
| Ярно Трулли
|
26.000 € |
| Себастьян Феттель
|
22.000 € |
| Дженсон Баттон
|
22.000 € |
 Такума Сато
|
18.000 € |
| Витантонио Лиуцци
|
16.000 € |
| Адриан Сутиль
|
12.000 € |
| Рубенс Баррикелло
|
10.000 € |
 Себастьен Бурде
|
10.000 € |
| Тимо Глок
|
10.000 € |
| Энтони Дэвидсон
|
10.000 € |
| Кадзуки Накадзима
|
10.000 € |
| Нельсон Пике-младший
|
10.000 € |
Суперлице́нзия — разрешение, выдаваемое гонщику для участия в Чемпионате мира по автогонкам в классе «Формула-1».
Условия получения
Лицензия выдаётся Комиссией Формулы-1 на основании специального запроса, рекомендаций национальных автоспортивных властей (ASN) и спортивных результатов, и на следующих условиях:
- 1) Гонщик подписал договор с одной из команд, принимающих участие в Чемпионате, по которому он будет являться первым, вторым или третьим пилотом.
- 2) У претендента имеется лицензия Класса «А».
- 3) Гонщик выполнил одно из следующих условий:
- а) занял одно из первых 4 мест по итоговой классификации в серии GP2 в течение предыдущих 2 лет;
- б) занял одно из первых 3 мест, по меньшей мере, в пяти гонках или одно из первых 6 мест не менее, чем в десяти гонках в серии GP2 в течение последних 2 лет;
- в) занял одно из первых 3 мест по итоговой классификации в чемпионате серии Japanese F/Nippon в течение последних 2 лет;
- г) занял одно из первых 6 мест по итоговой классификации в серии IRL или Champ Car World Series в США в течение последних 2 лет;
- д) является действующим чемпионом в Euroseries 3000, Мировая серия F/Renault V6 или International F3000 Masters (титул считается действительным в течение 12 месяцев со дня последней гонки в чемпионском сезоне);
- е) является действующим чемпионом в Formula 3 Euro Series или в главном Национальном Чемпионате F3 в одной из следующих стран: Великобритания, Италия, Япония (титул считается действительным в течение 12 месяцев со дня последней гонки в чемпионском сезоне);
- ж) стартовал, по меньшей мере, в пяти гонках Чемпионата Мира по Формуле-1 в предыдущем сезоне;
- з) (в исключительных случаях) имеет спортивные результаты, которые Президиумом Комиссии Формулы-1 единогласно были сочтены достаточными, и проехал не менее 300 километров на болиде Формулы-1 текущей конфигурации на гоночных скоростях в течение, максимум, 2 дней, сертифицированных автоспортивными властями той страны, в которой проходили тесты. Только результаты, полученные в одноместных машинах формулы, будут приняты к рассмотрению. Если Президиум не придёт к единогласному решению, тогда вопрос будет обсуждаться всей Комиссией.
- В этом случае, полная заявка должна быть получена FIA, по крайней мере, за 14 дней до инспекции первого события Чемпионата Мира, в котором кандидат примет участие;
- и) занял одно из первых 3 мест по итоговой классификации в серии ФИА Формула-2.
- 4) В FIA перечислена плата за лицензию. С 2008 года взнос составляет 10000 Евро плюс 2000 Евро за каждое очко, набранное в предыдущем Чемпионате Формулы-1.
Напишите отзыв о статье "Суперлицензия"
Ссылки
[argent.fia.com/web/fia-public.nsf/1A3940B8A7E0B910C12573E00056F45F/$FILE/Annexe%20L_08.01.30.pdf Дополнение «L» к спортивному регламенту (англ.) (фр.)]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Суперлицензия
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.
Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.
Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
