Сурганов, Всеволод Алексеевич

Всеволод Сурганов
Дата рождения:	21 октября 1927(1927-10-21)
Место рождения:	Рошаль, Московская область, РСФСР, СССР
Дата смерти:	26 июля 1999(1999-07-26) (71 год)
Место смерти:	Москва, Россия
Страна:	СССР СССР → Россия Россия
Научная сфера:	филология литература
Место работы:	Литературный институт имени А. М. Горького Московский педагогический государственный университет
Учёная степень:	доктор филологических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Московский педагогический государственный университет

Все́волод Алексе́евич Сурга́нов (21 октября 1927, Рошаль — 26 июля 1999, Москва) — советский и российский литературовед, писатель.

Биография

Отец Всеволода Сурганова, Алексей Иванович, главный бухгалтер номерного завода, был репрессирован в 1937 году и расстрелян на Бутовском полигоне. Во время войны семья находилась в эвакуации в Киргизии, позже осела в Подольске.

Своим творческим дебютом считал 1945 год, стихи о Победе, публикация которых положила начало многолетнему сотрудничеству с газетой «Подольский рабочий». В 1951 году Сурганов окончил филологический факультет Московского педагогического института имени В. И. Ленина. Преподавал русский язык и литературу в Тушинском спецучилище № 42 и школе № 10 Подольска, работал в Подольском горкоме комсомола. В 1957 году вернулся в аспирантуру. Год спустя защитил кандидатскую диссертацию о творчестве Леонида Соболева. В том же году начал публиковаться в литературных журналах.

С 1976 по 1993 год заведовал кафедрой советской литературы и вёл семинар критики в Литературном институте имени А. М. Горького. В числе его учеников Павел Басинский, Владимир Бондаренко, Александр Люсый, Валерия Нарбикова, Лариса Шульман. В последние годы жизни преподавал в родном МПГУ.

Увлекался туризмом и авторской песней, дружил с Юрием Визбором и Юлием Кимом. Долгие годы вёл литобъединения в Подольске и в Московском пединституте.

Автор книг «Об искусстве воспитания» (1951, в соавторстве с С. Болдыревым и Л. Гурвичем), «Леонид Соболев: очерк жизни и творчества» (1962, дополненное издание — 1986), «Фёдор Панфёров. Литературный портрет» (1967), «Человек на земле» (1975, дополненное издание — 1981), а также более сотни статей о советской литературе.

Скончался 26 июля 1999 года в Москве. Прощание с Сургановым прошло в Ново-Екатерининской больнице. Похоронен в Подольске.

Литература

• Всеволод Сурганов. Педагог. Писатель. Человек / [сост. Татьяна Сурганова]. — Москва: Издательское содружество А. Богатых и Э. Ракитской, 2008. — 398, [1] с., [18] л. ил., портр., факс.: ил., портр.; 22 см.
• Блинкова М. Главное и второстепенное. «Вопросы литературы», 1963, № 2
• Дымшиц Ал. Об авторитетности суждения. «Литературная Россия», 31 мая 1963
• Пейсахович М. Две книги о Панфёрове. «Вопросы литературы», 1968, № 11
• Якименко Л. Критерии оценок. «Новый мир», 1974, № 7

Отрывок, характеризующий Сурганов, Всеволод Алексеевич

– Не умели утром взять живьем Мюрата и прийти вовремя на место: теперь нечего делать! – отвечал он другому.
Когда Кутузову доложили, что в тылу французов, где, по донесениям казаков, прежде никого не было, теперь было два батальона поляков, он покосился назад на Ермолова (он с ним не говорил еще со вчерашнего дня).
– Вот просят наступления, предлагают разные проекты, а чуть приступишь к делу, ничего не готово, и предупрежденный неприятель берет свои меры.
Ермолов прищурил глаза и слегка улыбнулся, услыхав эти слова. Он понял, что для него гроза прошла и что Кутузов ограничится этим намеком.
– Это он на мой счет забавляется, – тихо сказал Ермолов, толкнув коленкой Раевского, стоявшего подле него.
Вскоре после этого Ермолов выдвинулся вперед к Кутузову и почтительно доложил:
– Время не упущено, ваша светлость, неприятель не ушел. Если прикажете наступать? А то гвардия и дыма не увидит.
Кутузов ничего не сказал, но когда ему донесли, что войска Мюрата отступают, он приказал наступленье; но через каждые сто шагов останавливался на три четверти часа.
Все сраженье состояло только в том, что сделали казаки Орлова Денисова; остальные войска лишь напрасно потеряли несколько сот людей.
Вследствие этого сражения Кутузов получил алмазный знак, Бенигсен тоже алмазы и сто тысяч рублей, другие, по чинам соответственно, получили тоже много приятного, и после этого сражения сделаны еще новые перемещения в штабе.
«Вот как у нас всегда делается, все навыворот!» – говорили после Тарутинского сражения русские офицеры и генералы, – точно так же, как и говорят теперь, давая чувствовать, что кто то там глупый делает так, навыворот, а мы бы не так сделали. Но люди, говорящие так, или не знают дела, про которое говорят, или умышленно обманывают себя. Всякое сражение – Тарутинское, Бородинское, Аустерлицкое – всякое совершается не так, как предполагали его распорядители. Это есть существенное условие.
Бесчисленное количество свободных сил (ибо нигде человек не бывает свободнее, как во время сражения, где дело идет о жизни и смерти) влияет на направление сражения, и это направление никогда не может быть известно вперед и никогда не совпадает с направлением какой нибудь одной силы.
Ежели многие, одновременно и разнообразно направленные силы действуют на какое нибудь тело, то направление движения этого тела не может совпадать ни с одной из сил; а будет всегда среднее, кратчайшее направление, то, что в механике выражается диагональю параллелограмма сил.
Ежели в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них войны и сражения исполняются по вперед определенному плану, то единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны.
Тарутинское сражение, очевидно, не достигло той цели, которую имел в виду Толь: по порядку ввести по диспозиции в дело войска, и той, которую мог иметь граф Орлов; взять в плен Мюрата, или цели истребления мгновенно всего корпуса, которую могли иметь Бенигсен и другие лица, или цели офицера, желавшего попасть в дело и отличиться, или казака, который хотел приобрести больше добычи, чем он приобрел, и т. д. Но, если целью было то, что действительно совершилось, и то, что для всех русских людей тогда было общим желанием (изгнание французов из России и истребление их армии), то будет совершенно ясно, что Тарутинское сражение, именно вследствие его несообразностей, было то самое, что было нужно в тот период кампании. Трудно и невозможно придумать какой нибудь исход этого сражения, более целесообразный, чем тот, который оно имело. При самом малом напряжении, при величайшей путанице и при самой ничтожной потере были приобретены самые большие результаты во всю кампанию, был сделан переход от отступления к наступлению, была обличена слабость французов и был дан тот толчок, которого только и ожидало наполеоновское войско для начатия бегства.


Наполеон вступает в Москву после блестящей победы de la Moskowa; сомнения в победе не может быть, так как поле сражения остается за французами. Русские отступают и отдают столицу. Москва, наполненная провиантом, оружием, снарядами и несметными богатствами, – в руках Наполеона. Русское войско, вдвое слабейшее французского, в продолжение месяца не делает ни одной попытки нападения. Положение Наполеона самое блестящее. Для того, чтобы двойными силами навалиться на остатки русской армии и истребить ее, для того, чтобы выговорить выгодный мир или, в случае отказа, сделать угрожающее движение на Петербург, для того, чтобы даже, в случае неудачи, вернуться в Смоленск или в Вильну, или остаться в Москве, – для того, одним словом, чтобы удержать то блестящее положение, в котором находилось в то время французское войско, казалось бы, не нужно особенной гениальности. Для этого нужно было сделать самое простое и легкое: не допустить войска до грабежа, заготовить зимние одежды, которых достало бы в Москве на всю армию, и правильно собрать находившийся в Москве более чем на полгода (по показанию французских историков) провиант всему войску. Наполеон, этот гениальнейший из гениев и имевший власть управлять армиею, как утверждают историки, ничего не сделал этого.