Суриц, Елена Александровна

Елена Суриц, Елена Александровна Богатырёва (род. 17 мая 1929) — российский переводчик прозы и драматургии с английского, немецкого, французского и скандинавских языков. Член Союза писателей Москвы. Жена переводчика Константина Богатырёва.

Переводческие работы

В её переводах публиковались произведения Дж. Свифта, Дж. Остин, М.Шелли, Х.Уолпола, В.Скотта, Ш.Бронте, Э.По, А.Дюма, Диккенса, Т.Пикока, О. Генри, О.Уайльда, Киплинга, Честертона, В.Вулф, У. Б. Йейтса, Л. П. Хартли, У.Голдинга, С.Беккета, Д.Томаса, Джорджа и Уидона Гроссмит, М.Спарк, Б.Бейнбридж, Дж. Бэнвилла, Дж. Стейнбека, Т.Капоте, Дж. Д.Карра, Б.Маламуда, С.Беллоу, Рильке, Ст. Цвейга, П.Бикселя, Ионеско, А.Стриндберга, К.Гамсуна, К.Бликсен, П.Лагерквиста, Т.Весоса, сценарии И.Бергмана и других авторов. Ей также принадлежат переводы скандинавских сказок, стихотворений Л.Энглунда.

Многих из этих авторов открыла для русского читателя именно Е.Суриц. Среди прочего, она нередко бралась за материал, наиболее сложный для переводчика, — юмористические сочинения, прозу поэтов.

Признание

Лауреат премии Инолит (1994, 2010 — за перевод романа Роберта Ная «Миссис Шекспир. Полное собрание сочинений». М., Текст, 2010), премии Британского Совета Единорог и лев (2006), премии «Мастер» (2007).

Ссылки

• [magazines.russ.ru/authors/s/surits/ Елена Суриц в Журнальном зале]
• [www.fantlab.ru/translator566 Переводы Е.Суриц]

Отрывок, характеризующий Суриц, Елена Александровна

Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.