Сурожская епархия

Сурожская епархия Diocese of Sourozh Русская православная церковь
Успенский кафедральный собор в Лондоне
Основная информация
Страна	Великобритания
Площадь	315 090 км²
Епархиальный центр	Лондон
Основана	1962
Количество приходов	38
Количество священнослужителей	19 + 5 диаконов (2013)
Кафедральный храм	Успенский кафедральный собор в Лондоне
Сан правящего архиерея	архиепископ
Титул правящего архиерея	Суро́жский
Сайт	[www.sourozh.org/ Сурожская епархия] (англ.)
Архиерей
Правящий архиерей	архиепископ Елисей (Ганаба)
Викарные епископы	Анатолий (Кузнецов), архиепископ Керченский

Суро́жская епа́рхия (англ. Diocese of Sourozh) в современной истории — зарубежная епархия Русской православной церкви в Великобритании и Ирландии. Учреждена в 1962 году. Объединяет приходы на территории Великобритании и Ирландии.

Русское православие в Британии

Основой Сурожской епархии стал Успенский приход в Лондоне, существовавший как посольская церковь с 1716 года. За время существования сменял несколько адресов и в настоящее время расположен в здании бывшей англиканской церкви Всех Святых.

После 1917 года приход находился в юрисдикции Зарубежного Высшего Церковного Управления. В 1926 году приход разделился на сторонников РПЦЗ и Западно-Европейской епархии. Службы совершались попеременно.

В 1931 году приход был принят в состав Константинопольского патриархата.

В 1945 году вместе с Западноевропейским экзархатом воссоединился с Московским патриархатом и оставался в его ведении после ухода Западноевропейского Экзархата в юрисдикцию Константинопольского патриарха в 1946 году. Настоятелем Успенского прихода был в те годы протоиерей Владимир Феокритов.

В 1948 году в Лондон прибывает иеромонах Антоний (Блум), назначенный духовником православно-англиканского содружества мученика Албания и преподобного Сергия Радонежского. С 1 сентября 1950 года иеромонах Антоний становится настоятелем русского прихода в Лондоне.

К тому времени Успенский приход был уже не единственным приходом РПЦ на территории Великобритании. Так, в Оксфорде в 1945 году в юрисдикцию РПЦ перешёл Свято-Николаевский приход, руководимый Николаем (Гиббсом). С 1947 года Содружество Святого Албания и Святого Сергия, основанное по инициативе Николая Зёрнова, стало время от времени организовывать совершение православной литургии (на английском языке) в различных англиканских храмах Оксфорда. Позднее появились и другие приходы, созданные русскими православными общинами.

30 ноября 1957 году в Великобритании образовано Сергиевское викариатство Западно-Европейского Экзархата (Московский Патриархат). Во епископа Сергиевского был хиротонисан архимандрит Антоний (Блум).

Сурожская епархия при митрополите Антонии

10 октября 1962 года была образована самостоятельная Сурожская епархия, которую возглавил архиепископ Антоний (Блум) с титулом Сурожского. Антоний дал ей имя в честь древней крымской епархии с центром в городе Сугдее (современный Судак), известном в русских летописях под названием Сурож. Один из святителей древней Сугдейской епархии, Стефан Сурожский, был избран небесным покровителем епархии. Кафедральным городом стал Лондон.

Будучи основана по преимуществу как церковная община русских эмигрантов, под водительством владыки Антония епархия сильно изменилась, включила в себя многих верующих из местного населения обратившихся из англиканства. Уклад церковной жизни заметно перестроился по сравнению с преобладающей практикой Русской Православной Церкви. Об отличиях между Сурожской епархией и епархиями на канонической территории Русской церкви Иларион (Алфеев), бывший в 2002 году викарием Сурожской епархии, сказал так:

У Сурожской епархии <…> много отличий от Русской Православной Церкви: у неё свой «Устав», во многих пунктах расходящийся с Уставом Русской Церкви, свой литургический «стиль», сильно отличающийся от общепринятого, свои порядки и традиции, своя «духовность». В епархии широко распространено унаследованное от времён холодной войны подозрительное отношение к «официальной» Церкви, недоверие к её священноначалию.

Со времени распада СССР, когда в Великобританию хлынула волна новых эмигрантов из бывшего Советского Союза, в Сурожской епархии назревало разделение между новоприбывшими и старожилами.

Нестабильность в епархии в 2002—2007 годах

Конфликты и настроения, приведшие в конечном итоге к решению епископа Василия (Осборна) о переходе в Константинопольский Патриархат, нарастали в епархии в течение длительного времени. Главной причиной такого решения, по его мнению, было преимущественное подчинение назначенных из Москвы клириков руководству в ОВЦС, а не своему епархиальному архиерею.

2002: Трения по прибытии в епархию епископа Илариона (Алфеева)

В начале 2002 года в епархии возник острый конфликт в связи с назначением и прибытием туда новопоставленного епископа Подольского Илариона (Алфеева) в качестве младшего викария. Епископ Иларион был вынужден покинуть епархию в июле того же года; старейшему викарию епархии архиепископу Анатолию (Кузнецову) решением Синода был усвоен титул Керченского.

2003—2005: Епископ Сергиевский Василий (Осборн)

Незадолго до смерти митрополита Антония в 2003 году Определением Синода РПЦ МП от 30 июля управляющим Сурожской епархии был назначен его многолетний викарий, епископ Сергиевский Василий (Осборн).

На 1 января 2006 года клир Сурожской епархии составляли 2 епископа, 24 священника и 13 диаконов. В епархию входили 9 приходов и 25 евхаристических общин (общины, состоящие из небольшого числа семей, в которых богослужения совершаются 1-2 раза в месяц): общее число — 34. 7 храмов являются собственностью приходов, 7 — частной собственностью, остальные храмы принадлежали другим конфессиям. Имеются приходы по всей Британии, в том числе и в Шотландии. В Шотландии центры богослужения — Данблейн и Глазго.

Открытая фаза противостояния в декабре 2005 года была спровоцирована письмом клирика лондонского прихода Успения о. Андрея Тетерина с осуждением стиля руководства епископа Василия (Осборна). Письмо было направлено Московскому Патриарху Алексию, митрополиту Кириллу и Послу РФ в Соединённом Королевстве.

2006: Разделение епархии

В 2006 году достиг кульминации долго тлевший конфликт между епископом Василием и значительной частью англоязычных прихожан, с одной стороны, и иммигрантами из бывшего СССР, пополнившими паству в недавнее время, с другой. Предметом разногласий было стремление «новых» прихожан ввести в епархии правила, к которым они привыкли в России: уставные богослужения на церковнославянском языке без сокращений, единоначальное управление епископа и священника и т. п. Другим фактором нестроений было многолетнее нежелание Московской Патриахии назначить епископа Василия правящим архиереем и стремление ОВЦС МП фактически упразднить особый статус епархии в составе РПЦ, вытекавший из Устава епархии .

20 марта 2006 года епископом Василием был издан указ об удалении из состава Приходского совета Лондонского кафедрального собора шести его членов, выступавших за более тесную связь Сурожской епархии с жизнью и практикой Русской православной церкви.

Письма в Москву и Константинополь

24 апреля 2006 года, в понедельник Светлой седмицы, епископ Василий направил письмо Патриарху Московскому Алексию с просьбой отпустить его и тех, кто пожелает перейти с ним, в юрисдикцию Константинопольского патриархата: <…> «разумно признать изменения, произошедшие с русской православной паствой в Британии и согласиться с тем, что реструктуризация русского православного присутствия в Британии необходима. Новоприбывшие из России должны оставаться в центре внимания пастырских трудов Патриархата, в то время как Сурожской епархии — в той форме, в которой она развивалась в течение многих лет, — должно быть позволено встать в один ряд с церковным организмом, наиболее её напоминающим — архиепископией русских приходов в Париже — и стать частью Вселенского Патриархата.»

5 мая 2006 года Патриарх Алексий направил ответное письмо, в котором Патриарх Алексий выразил своё «огорчение» вторым письмом епископа Василия, под первым разумея его письмо от 10 апреля.

Но ещё 2 мая епископ Василий направил письмо Патриарху Константинопольскому Варфоломею с просьбой принять его в свою юрисдикцию.

Увольнение епископа Василия

Ответ Патриарха Алексия был передан епископу Василию 7 мая 2006 года, перед литургией в Лондонском кафедральном соборе. Однако не ознакомившись с письмом и несмотря на просьбу воздержаться от объявления решения о своём переходе до прочтения письма, епископ Василий в тот же день объявил приходу о своем шаге. Он так и не принял предложение встретиться с Патриархом и не дал ему письменного ответа.

Узнав о письме в Константинополь и отказе епископа Василия отозвать его, Патриарх Алексий взял назад своё предложение о встрече. 9 мая было принято решение освободить «епископа Сергиевского Василия от управления Сурожской епархией с увольнением на покой без права перехода в другую юрисдикцию до окончания разбора кризиса, возникшего в Сурожской епархии, специально назначенной комиссией». В качестве временно исполняющего обязанности управляющего епархией был назначен архиепископ Корсунский Иннокентий (Васильев), возглавляющий Корсунскую епархию Русской православной церкви (окормляет приходы МП во Франции, Испании, Швейцарии и Португалии).

26 мая 2006 года комиссия приступила к работе. Несмотря на многократное приглашение, епископ Василий отказался встречаться с комиссией, и призвал остальных этого не делать. Вместо этого он предпочёл излагать свои взгляды в Интернете и других СМИ.

В июне епископ Василий был официально принят в состав епископата Вселенского Патриархата; за ним последовала почти половина клириков.

В феврале 2010 года епископ Василий был лишён Константинопольской Патриархией сана и монашества в связи с его намерением жениться.

После назначения епископа Елисея

В октябре 2006 года управление Сурожской епархией было поручено архимандриту Елисею (Ганабе): «Архимандриту Елисею, начальнику Русской Духовной миссии в Иерусалиме, быть епископом Богородским, викарием Корсунской епархии, с поручением ему управлять Сурожской епархией. Наречение и хиротонию архимандрита Елисея во епископский сан совершить в городе Москве». В ноябре была совершена его архиерейская хиротония. Епископ Елисей был викарием архиепископа Иннокентия, что по мнению противников Московской Патриархии означало отсутствие правящего епархиального архиерея в полноценном каноническом смысле. Само существование епархии, по их мнению, находилось под вопросом.

Главной темой епархиального собрания 3 марта 2007 года стало принятие Обращения Ассамблеи к Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II и Священному Синоду Русской православной церкви о включении в святцы Русской православной церкви британских святых, канонизированных до церковного разделения в XI веке. К ним относятся такие святые как мученик Албаний, святители Давид Уэльский и Патрик, апостол Ирландии, св. король Эдуард и многие другие святые, память которых традиционно почитается на британских островах.

27 декабря 2007 года Священный Синод постановил: «Преосвященного архиепископа Корсунского Иннокентия освободить от временного управления Сурожской епархией. 2. Благодарить Преосвященного архиепископа Иннокентия за понесенные им труды и отметить достигнутое умиротворение в жизни Сурожской епархии после перенесенных ею в 2006 году кризисных явлений. 3. Преосвященному епископу Богородскому Елисею, викарию Корсунской епархии, быть епископом Сурожским».

По инициативе обновлённой Епархиальной Ассамблеи 21 августа 2007 года Священный Синод установил день Соборной памяти святых, в земле Британской и Ирландской просиявших, в третью Неделю по Пятидесятнице.

Решение Генеральной прокуратуры Великобритании и британского суда в пользу Московской Патриархии в деле о принадлежности Успенского собора в Лондоне в феврале 2009 года связывалось в представлявшей позицию Амфипольского викариатства статье в британской газете «Independent» с влиянием российского магната Олега Дерипаски.

1 февраля 2010 года епископ Сурожский Елисей был возведен Святейшим Патриархом Кириллом в сан архиепископа. Между его хиротонией в епископы и возведением в архиепископы прошло всего три года, что является исключительно быстрым продвижением. Возможно, это связано с активным расширением епархии. На майском 2010 года заседании Священного Синода Русской Православной Церкви в состав епархии были приняты 18 новых приходов.

26 июня 2010 года в Лондонском Успенском кафедральном соборе состоялось заседание Епархиального собрания, на котором были приняты гражданский Устав Сурожской епархии и типовой гражданский Устав прихода Сурожской епархии, которые заменили разработанный под руководством митрополита Антония (Блума) и действовавший долгие годы устав, находившийся в противоречии с общецерковным

С 14 по 18 октября 2016 года Патриарх Московский и всея Руси Кирилл посетил Сурожскую епархию. Визит был приурочен к празднованию 300-летия присутствия Русской Православной Церкви на Британских островах.

Епископы

• Антоний (Блум) (10 октября 1962 — 30 июля 2003)
• Василий (Осборн) (30 июля 2003 — 14 мая 2006) в/у, еп. Сергиевский
• Иннокентий (Васильев) (14 мая 2006 — 27 декабря 2007) в/у, архиеп. Корсунский
• Елисей (Ганаба) (с 27 декабря 2007) с 26 ноября 2006 в/у помощник, еп. Богородский

Благочиния

1. Центральное (Лондон)
2. Юго-Западной Англии
3. Юго-Восточной Англии
4. Восточной Англии
5. Уэлса
6. Западных срединных земель
7. Восточных срединных земель
8. Северной Англии
9. Шотландии и малых островов
10. Лейнстерское (Центрально-Восточная Ирландия)
11. Манстерское (Южная Ирландия)
12. Коннахтское (Западная Ирландия)
13. Ольстерское (Северная Ирландия)

См. также

• Великобританская и Ирландская епархия
• Православие в Великобритании

Ссылки

• [www.sourozh.org/ Сурожская епархия] (англ.)
• [www.magister.msk.ru/library/history/makary/mak1102.htm#number4 Митрополит Макарий Булгаков. Сурожская, Фулльская и Боспорская]
• [www.dioceseinfo.org/RUSSIAN_VERSION/BACKGROUNDRU/Sourozhru/MAshepherd_ru.html Доклад Епископа Василия Сергиевского Митрополит Антоний как пастырь: Устав Сурожской епархии]
• [www.exarchate-uk.org/Archive/Conference2006/Conf2006_ru/BB1_ru.html Епископ Амфипольский Василий. Непрерывность и изменения]
• [www.exarchate-uk.org/Russian_version/indexru.html Официальный сайт викариатства Великобритании и Ирландии в составе Архиепископии православных приходов русской традиции в Западной Европе]
• [www.sourozh.org/parishes/scotland_ru.htm Православная церковь в Шотландии] (англ.)
• [www.interfax-religion.ru/?act=documents&div=497 Сообщение службы коммуникации ОВЦС МП о работе комиссии по расследованию кризисной ситуации в Сурожской епархии]
• [www.newizv.ru/news/2006-06-19/48429/ МИХАИЛ ПОЗДНЯЕВ. Сурож разрушен. Раскол в епархии РПЦ на Британских островах — теперь факт окончательный и бесповоротный: Новые Известия 19 июня 2006 г.]
• [www.metropolit-anthony.orc.ru/letter.htm ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО МИТРОПОЛИТА АНТОНИЯ СУРОЖСКОГО ЕПИСКОПУ ПОДОЛЬСКОМУ ИЛАРИОНУ (АЛФЕЕВУ)]
• [www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=36140&type=view Взаимоотношения Церкви и российских спецслужб]
• [www.jmp.ru/archiv/Jmp%202%202010.pdf Епископ Сурожский Елисей. Будни Сурожа] // Журнал Московской патриархи, февраль 2010
• [www.youtube.com/watch?v=kOjOCGkjDJI&feature=player_embedded Sourozh. Blurring out the boundaries. 50 Years Jubilee of the Sourozh Diocese] (англ.)

Отрывок, характеризующий Сурожская епархия

– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.
– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.


Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]