Суррогатные деньги Карелии

Суррогатные деньги, выпускавшиеся в ряде предприятий Республики Карелия — денежные средства, выпускавшиеся в 1990-х годах в ряде промышленных предприятий Республики Карелия. Деньги выпускались в связи с отсутствием на предприятиях средств для выплаты заработной платы.

Деньги выпускались в городе Петрозаводске на Онежском тракторном заводе, Онежском тракторном заводе-2 («Энерголестрак»), Судостроительном заводе «Авангард», в городе Костомукше на «Карельском окатыше» и в посёлке Шуя в Агрофирме имени Зайцева. Денежной единицей на всех предприятиях являлся рубль, равнявшийся 100 копейкам.

Рубль ОТЗ

Рубль ОТЗ выпускался в городе Петрозаводске на Онежском тракторном заводе с 1992 по 1998 годы. В народе деньги получили название «волнушки» — по фамилии директора ОТЗ Николая Михайловича Волнухина, при котором начался их выпуск. Обеспечением «волнушек» занимался специально созданный для этих целей коммерческий центр. Деньги принимал магазин, располагавшийся в Петрозаводске на углу улиц Казарменской и Калинина. Действовали данные суррогаты до 15 марта 1999 года.

1-й выпуск

Первые банкноты на ОТЗ выпущены летом 1992 года.

• 1 рубль
• 3 рубля
• 5 рублей
• 10 рублей

2-й выпуск

В 1996 году ОТЗ выпустил новые банкноты в связи с большой инфляцией и обесцениванием старых банкнот.

• 1.000 рублей
• 3.000 рублей
• 5.000 рублей

3-й выпуск

В 1997 году ОТЗ выпустил банкноты образца 1996 года, которые отличались от прежних яркостью.

• 1.000 рублей
• 3.000 рублей
• 5.000 рублей

4-й выпуск

В начале 1998 года, аналогично деноминации российского рубля, была проведена деноминация рубля ОТЗ (1000 старых рублей равнялись 1 новому). Новые рубли были введены в обращение в феврале 1998 года.

• 1 рубль
• 3 рубля
• 5 рублей
• 10 рублей

5-й выпуск

В мае 1998 года выпущен 1 вид модифицированных банкнот образца февраля 1998 года.

• 10 рублей

4-й и 5-й выпуски находились в обращении до 15 марта 1999 года, после чего изымались заводом.

Рубль ОТЗ-2

Рубль ОТЗ-2 выпускался в городе Петрозаводске на 2-й площадке ОТЗ (дочернее предприятие «Энерголестрак») с 1996 по 1998 годы.

1-й выпуск

В июне 1996 года ОТЗ-2 выпустил банкноты:

• 1.000 рублей
• 3.000 рублей
• 5.000 рублей

2-й выпуск

В июле 1996 года 1-й выпуск был дополнен новыми номиналами и новыми видами банкнот.

• 100 рублей
• 500 рублей
• 1.000 рублей
• 3.000 рублей
• 5.000 рублей

3-й выпуск

В начале 1998 года, аналогично деноминации российского рубля, была проведена деноминация рубля ОТЗ-2 (1000 старых рублей равнялись 1 новому). Новые рубли были введены в обращение в марте 1998 года.

• 10 копеек
• 50 копеек
• 1 рубль
• 3 рубля
• 5 рублей

Деноминированные рубли имели хождение на ОТЗ-2 до конца 2001 года.

Рубль завода «Авангард»

Рубль завода «Авангард» выпускался в городе Петрозаводске на Судостроительном заводе «Авангард» с 1996 по 1998 годы.

1-й выпуск

первые банкноты завод «Авангард» выпустил в 1996 году:

• 500 рублей
• 1.000 рублей
• 5.000 рублей

2-й выпуск

В начале 1998 года, аналогично деноминации российского рубля, была проведена деноминация рубля завода «Авангард» (1000 старых рублей равнялись 1 новому). Новые рубли были введены в обращение в январе 1998 года.

• 1 рубль
• 2 рубля
• 5 рублей
• 10 рублей

3-й выпуск

В мае 1998 года завод «Авангард» выпустил банкноты ещё одного номинала

• 50 рублей

2-й и 3-й выпуски банкноты находились в обращении до конца 1990-х годов.

Рубль «Карельского окатыша»

Рубль «Карельского окатыша» выпускался в городе Костомукша на Горно-обогатительном комбинате «Карельский окатыш» в 1996 году.

• 1.000 рублей
• 3.000 рублей
• 5.000 рублей

Рубль «Карельского окатыша» находился в обращении до 1998 года.

Рубль Агрофирмы имени Зайцева

Рубль Агрофирмы имени Зайцева выпускался в посёлке Шуя Прионежского района в Агрофирме имени Зайцева в первой половине 1990-х годов.

Суррогатные деньги 1920-х годов

Использование суррогатных денег на территории Карелии имело место и ранее, в 1920-х — 1930-х годах, так на лесозаводах № 2 и других предприятиях треста «Желрыба» в качестве заработной платы выдавались талоны «Желрыбы», которые затем использовались для покупки товаров, как в магазинах треста, так и в других торговых точках населенных пунктов Карельской АССР. Кроме того, в качестве суррогатных денег на территории Карельской АССР использовали свои боны транспортные предприятия Карельской АССР — Транспортно-потребительское общество Мурманской железной дороги, Управления Беломоро-Балтийского водного пути, а также некоторые другие лесозаводы Карелии.

Литература

• Иванов П. В. Денежные знаки необязательного обращения. — Быстрый цвет, 2012. — Т. Книга II. Северо-Западный федеральный округ. — С. 14—41. — 296 с. — ISBN 978-5-9904272-1-1.
• Рябченко П. Ф., Бутко В. И. Полный каталог бумажных дензнаков и бон России, СССР и стран СНГ (1769—2000). — 3-е доп. и перераб.. — Логос, 2000. — Т. Том 1: Боны России. — С. 261—262. — 688 с. — ISBN 966-581-167-3.

Отрывок, характеризующий Суррогатные деньги Карелии

На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.