Сурх

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Сурх
Сурх

Страна	Таджикистан
Статус	(тадж. ҷамоат)
Входит в	Исфаринский район Согдийской области
Административный центр	село Сурх
Дата образования	28 июля 1919 года
Официальные языки	таджикский
Часовой пояс	UTC+5
Код ISO 3166-2	TJ.SU.IR
Интернет-домен	tj
Код автом. номеров	02РТ

Сурх — село в Исфаринском районе республики Таджикистан. Климат мягкий теплый субтропический. В этом маленьком уголке имеются обширные фруктовые сады и поля. Также здесь много красивых пейзажных мест.

География

Село расположен расположено в предгорьях Туркестанского хребта в Ферганской долине на границе с Киргизией. И граничит с Баткенским районом Кыргызской республики.

Климат

Территория джамоата находится на абсолютных высотах 850—890 м над уровнем моря, среднегодовая температура воздуха + 13,4 градусов по Цельсию (в июле + 26, 7 градусов, в январе — 2,7 градусов), количество осадков в году — 140 мм.

История

Джамоат Сурх — один из старейших в составе Республики Таджикистан. Он был образован 28 июля 1919 года в составе Исфаринского волоста, Кокандского уезда Ферганской области. Во время Великой Отечественной Войны отсюда на фронт ушли много людей. А также на фронт отправлялись продовольствия и одежда сделанная вручную и др. С войны вернулись не все. Но среди тех кто вернулся имеются много людей с медалями и орденами.

Экономика

Основными бюджетообразующим центром села являлся колхоз, который специализируется на производстве бахчевых культур и злаковых, также имеются обширные абрикосовые, яблоневые, персиковые и т. п. сады. Общая площадь джамоата равна 3128 га, в том числе орошаемые земли почти 2901 га (73 % от общей площади), фруктовые сады 1800 га (51,5 %), пастбища 230,65 га (приблизительно 7 %), а жилищно-коммунальные и социальные объекты — 327,32 га, площади под каналами и дорогами — 279 га.

Ссылки

{{rq|sourses|refless|img|notability||

Отрывок, характеризующий Сурх

– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.