Сусальное золото

Суса́льное золото (сусаль) — тончайшие (обычно около 100 нм) листы золота, которые обычно используются в декоративных целях.

• Первое упоминание о сусальном золоте относится к периоду правления Южной и Северной династий Китая. История производства золотых листов в районе Лон Тан, Нанкин, насчитывает около 1700 лет.

Производство

Золото — относительно мягкий и очень ковкий металл, и его можно расплющить в чрезвычайно тонкие листы без трещин и разрывов. Сусальное золото изготавливается путём отливки бруска с размерами 20×5×1 см с последующей раскаткой его в 30‑метровую тонкую полосу, используя мягкость золота. Далее полоса нарезается на квадраты и каждый вкладывается между листами специальной бумаги в стопку, которая содержит от 100 до 300 квадратов сусального золота. Далее стопка листов с квадратами сусального золота помещается под молот и по ней наносится около двух тысяч ударов, пока каждый из квадратов не расплющится в круглую лепёшку толщиной в несколько микрон, а затем из лепёшки вырезается квадрат и вкладывается в книжку. Книжка может содержать от 10 до 300 листов сусального золота. Технологических операций до получения готового сусального золота от 20 до 30, и каждая содержит тонкости и секреты, влияющие на качество сусального золота. Наиболее трудоёмкой и технически сложной операцией является отбивка (расплющивание) ещё толстых квадратов, потому что наносить удары молотом нужно с определённой силой и в определённой последовательности по каждому из краёв стопки и по центру, для того чтоб золото расплющилось строго равномерно и чтобы конечная лепёшка (увеличившись в диаметре до 10 раз) имела равномерную толщину без выбитых участков и без утолщений. От этого напрямую зависит качество позолоты и её сохранность.

В мире в настоящее время существует три способа отбивания золота. Первый, исторический, предполагает отбивку золота вручную. Специально обученный молотобоец бьёт по стопке молотом, рассчитывая на ловкость и глазомер. При этом способе изготовления невозможно отбить золото равномерно и получить книжки одинакового веса, книжку взвешивают после изготовления, для определения в ней лигатурного веса золота (содержания металла в книжке). При втором способе стопка помещается под автоматический молот, который, хоть и наносит удары одинаковой силы, но стопку передвигает под молотом человек. Третий способ — стопку под автоматическим молотом передвигает робот в соответствии с программой. Поэтому наиболее качественное сусальное золото производится с помощью промышленных роботов в Германии и Италии.

Применение

Декор

Использование сусального золота — это единственный практичный метод позолоты разнообразных предметов, особенно масштабных объектов вроде куполов или статуй. Благодаря ему можно создавать неповторимые шедевры. Этот метод остаётся популярным и сейчас, поскольку отдаёт в руки мастеру полный контроль над процессом золочения.

Кулинария

Поскольку чистое золото, используемое в изготовлении сусали, биологически инертно и благодаря своей чрезвычайной мягкости неспособно к образованию режущих кромок даже при такой малой толщине, сусальное золото также довольно широко применяется для украшения различных пищевых продуктов и даже имеет свой код пищевой добавки — Е175. Так, в Индии распространена практика обёртывания дорогих сладостей листками сусального золота и серебра, а в Центральной Европе известны алкогольные напитки, в которые добавляются золотые хлопья — например, итало-швейцарский «Гольдшлегер» (коричный шнапс с сусальными хлопьями) или польско-германская «Гданьская водка» (травяная настойка), украинская водка «Золото Полуботка». В Японии многие экстравагантные бизнесмены демонстрировали своё богатство, заказывая в ресторанах «позолоченный» кофе, а в наше время мода на украшение еды сусальным золотом дошла и до России.

См. также

• Поталь
• Муссивное золото

Отрывок, характеризующий Сусальное золото

– Ну помни же, – сказал граф Орлов Денисов унтер офицеру, отпуская его, – в случае ты соврал, я тебя велю повесить, как собаку, а правда – сто червонцев.
Унтер офицер с решительным видом не отвечал на эти слова, сел верхом и поехал с быстро собравшимся Грековым. Они скрылись в лесу. Граф Орлов, пожимаясь от свежести начинавшего брезжить утра, взволнованный тем, что им затеяно на свою ответственность, проводив Грекова, вышел из леса и стал оглядывать неприятельский лагерь, видневшийся теперь обманчиво в свете начинавшегося утра и догоравших костров. Справа от графа Орлова Денисова, по открытому склону, должны были показаться наши колонны. Граф Орлов глядел туда; но несмотря на то, что издалека они были бы заметны, колонн этих не было видно. Во французском лагере, как показалось графу Орлову Денисову, и в особенности по словам его очень зоркого адъютанта, начинали шевелиться.
– Ах, право, поздно, – сказал граф Орлов, поглядев на лагерь. Ему вдруг, как это часто бывает, после того как человека, которому мы поверим, нет больше перед глазами, ему вдруг совершенно ясно и очевидно стало, что унтер офицер этот обманщик, что он наврал и только испортит все дело атаки отсутствием этих двух полков, которых он заведет бог знает куда. Можно ли из такой массы войск выхватить главнокомандующего?
– Право, он врет, этот шельма, – сказал граф.
– Можно воротить, – сказал один из свиты, который почувствовал так же, как и граф Орлов Денисов, недоверие к предприятию, когда посмотрел на лагерь.
– А? Право?.. как вы думаете, или оставить? Или нет?
– Прикажете воротить?
– Воротить, воротить! – вдруг решительно сказал граф Орлов, глядя на часы, – поздно будет, совсем светло.
И адъютант поскакал лесом за Грековым. Когда Греков вернулся, граф Орлов Денисов, взволнованный и этой отмененной попыткой, и тщетным ожиданием пехотных колонн, которые все не показывались, и близостью неприятеля (все люди его отряда испытывали то же), решил наступать.
Шепотом прокомандовал он: «Садись!» Распределились, перекрестились…
– С богом!
«Урааааа!» – зашумело по лесу, и, одна сотня за другой, как из мешка высыпаясь, полетели весело казаки с своими дротиками наперевес, через ручей к лагерю.
Один отчаянный, испуганный крик первого увидавшего казаков француза – и все, что было в лагере, неодетое, спросонков бросило пушки, ружья, лошадей и побежало куда попало.
Ежели бы казаки преследовали французов, не обращая внимания на то, что было позади и вокруг них, они взяли бы и Мюрата, и все, что тут было. Начальники и хотели этого. Но нельзя было сдвинуть с места казаков, когда они добрались до добычи и пленных. Команды никто не слушал. Взято было тут же тысяча пятьсот человек пленных, тридцать восемь орудий, знамена и, что важнее всего для казаков, лошади, седла, одеяла и различные предметы. Со всем этим надо было обойтись, прибрать к рукам пленных, пушки, поделить добычу, покричать, даже подраться между собой: всем этим занялись казаки.
Французы, не преследуемые более, стали понемногу опоминаться, собрались командами и принялись стрелять. Орлов Денисов ожидал все колонны и не наступал дальше.
Между тем по диспозиции: «die erste Colonne marschiert» [первая колонна идет (нем.) ] и т. д., пехотные войска опоздавших колонн, которыми командовал Бенигсен и управлял Толь, выступили как следует и, как всегда бывает, пришли куда то, но только не туда, куда им было назначено. Как и всегда бывает, люди, вышедшие весело, стали останавливаться; послышалось неудовольствие, сознание путаницы, двинулись куда то назад. Проскакавшие адъютанты и генералы кричали, сердились, ссорились, говорили, что совсем не туда и опоздали, кого то бранили и т. д., и наконец, все махнули рукой и пошли только с тем, чтобы идти куда нибудь. «Куда нибудь да придем!» И действительно, пришли, но не туда, а некоторые туда, но опоздали так, что пришли без всякой пользы, только для того, чтобы в них стреляли. Толь, который в этом сражении играл роль Вейротера в Аустерлицком, старательно скакал из места в место и везде находил все навыворот. Так он наскакал на корпус Багговута в лесу, когда уже было совсем светло, а корпус этот давно уже должен был быть там, с Орловым Денисовым. Взволнованный, огорченный неудачей и полагая, что кто нибудь виноват в этом, Толь подскакал к корпусному командиру и строго стал упрекать его, говоря, что за это расстрелять следует. Багговут, старый, боевой, спокойный генерал, тоже измученный всеми остановками, путаницами, противоречиями, к удивлению всех, совершенно противно своему характеру, пришел в бешенство и наговорил неприятных вещей Толю.