Сутарджи Калзум Бахри
Надстрочный текст
Сутáрджи Калзýм Бахри́ (среди друзей Тарджи) (индон. Sutardji Calzoum Bachri) (род. 24 июня 1941 года, Ренгат, Риау) - индонезийский поэт-экспериментатор и писатель.
Краткая биография
Учился на факультете социально-политических наук Университета Паджаджаран (Бандунг). В 1974-1975 годах занимался в Университете штата Айова (США) по международной программе писательского творчества. В 1974 участвовал в Международном празднике поэзии в Роттердаме. Печатал свои стихи в журналах "Хорисон", "Будая Джая", газетах "Синар Харапан", "Брита Буана".
Творчество
Творческим кредом поэта является освобождение слова от смысла, самостоятельность его звуковой структуры и графического изображения.[1] Ориентируется на принципы организации мантр-заклинаний и отчасти на западную "конкретную поэзию" (сборники "О", 1973; "Амок", 1977).
Приобрёл широкую известность благодаря публичным выступлениям с чтением своих стихов. Получил прозвище "бутылочного поэта", так как на раннем этапе творчества читал стихи с бутылкой пива в руках.[2]
Стихи 1966-1979 годов собраны в антологии "O Амок Топор" (1981).[3] В 2000 выпустил сборник рассказов “Дождь //рисует// курицу” (каждое слово – название рассказа).[4]
Награды
- Литературная премия Юго-Восточной Азии (1979)
- Литературная премия им. Хайрила Анвара Культурного центра Джакарты (1998)
- Литературная премия Мастра (2006)
Напишите отзыв о статье "Сутарджи Калзум Бахри"
Примечания
- ↑ Погадаев, В. Малайский мир (Бруней, Индонезия, Малайзия, Сингапур). Лингвострановедческий словарь. М.:"Восточная книга", 2012, с. 73
- ↑ Leon Agusta. Sutardji Calzoum Bachri: From Bottle-Poet to Sufism. - "Jakarta Post", 24.12.2007
- ↑ Sutardji Calzoum Bachri. O Amuk Kapak. Jakarta: Penerbit Sinar Harapan, 1981
- ↑ Sutardji Calzoum Bachri. Hujan Melukis Ayam. Magelang: Penerbit Indonesiatera, 2001
Библиография
- Dan, Menghidu Pucuk Mawar Hujan. Kumpulan tulisan tentang Sutarji Calzoum Bachri, Dewan Kesenian Riau: 2008.
Отрывок, характеризующий Сутарджи Калзум Бахри
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…
В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по десять человек с тысячи и полное обмундирование. Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать ноги, забирая кое кого под руку и разговаривая.
– Государь! Государь! – вдруг разнеслось по залам, и вся толпа бросилась к выходу.
По широкому ходу, между стеной дворян, государь прошел в залу. На всех лицах выражалось почтительное и испуганное любопытство. Пьер стоял довольно далеко и не мог вполне расслышать речи государя. Он понял только, по тому, что он слышал, что государь говорил об опасности, в которой находилось государство, и о надеждах, которые он возлагал на московское дворянство. Государю отвечал другой голос, сообщавший о только что состоявшемся постановлении дворянства.
