Консул-суффект
Ко́нсул-суффе́кт (лат. consul suffectus) — особая разновидность древнеримской магистратуры консула. Во времена Республики суффект выбирался центуриатной комицией в случае, если один из консулов умирал во время консулата (не редкость для тех времён, когда консулы бывали в авангарде битвы) или был отстранён от должности. В этом случае оставшийся консул немедленно назначал выборы консула-суффекта. Суффект исполнял обязанности консула (и пользовался всеми его правами) до окончания срока данного консулата. Во время гражданских войн 40-х годов и во время существования Второго триумвирата стало практиковаться избрание суффектов после досрочного сложения полномочий консулами, а в I—II вв. н. э. назначение суффектов стало нормой.
Когда Октавиан Август учредил принципат, он изменил политический характер консульства, лишив его большей части военных полномочий, хотя сохранилось председательство в Сенате попеременно обоих консулов. Возрастной ценз для занятия должности консула также был снижен. Хотя этот пост всё ещё был большой честью — консул фактически был конституционным главой государства — и служил необходимой предпосылкой для последующего занятия других постов (например, консульского наместничества), многие консулы слагали полномочия до окончания года, чтобы позволить другим людям закончить срок консулата в качестве суффектов. Часто консул-суффект, в свою очередь, уходил в отставку, и назначался другой суффект. (Эта практика достигла своего предела при Коммоде, когда в течение 190 года должность консула занимали двадцать пять человек[1]). В результате около половины тех, кто побывал на должности претора, могли достичь и консульства. Магистратам, занимавшим пост консула на 1 января (так называемые ординарные консулы consules ordinarii, ед. ч.: consul ordinarius), выпадала честь связать свои имена с этим годом.
Для периода I—II веков имена суффектов фиксируются в источниках, начиная с III века встречаются все реже, с IV века их известно очень мало. При этом занятие ординарного консулата после того, как человек уже был суффектом, считалось вторым консульством, и так и помечалось в источниках (консул во 2-й раз, в 3-й раз и т. д.).
До IV века консулы выдвигались императором и избирались сенатом. Если император хотел оказать честь определённому сенатору, он мог разделить с ним консулат; например, Траян был ординарным консулом в январе и феврале 100 года вместе с Секстом Юлием Фронтином. Императоры часто становились ординарными консулами, но не консулами-суффектами (Светоний сообщает, что единственным исключением был Клавдий в третье консульство). Константин I (или, возможно, Констанций II) передал выдвижение консулов-суффектов, бывшее прерогативой императора, в руки сената, присоединив к другим, низшим магистратурам (квестора и претора), которые также избирались сенатом [2]. После разделения империи в 395 году, в Константинополе никаких постов консулов-суффектов, по-видимому, никогда не создавалось, хотя западная империя продолжала назначения на этот всё более девальвирующийся пост[3].
См. также
Напишите отзыв о статье "Консул-суффект"
Примечания
- ↑ Bagnall, Cameron, p. 1.
- ↑ Bagnall, Cameron, p. 2.
- ↑ Bagnall, Cameron, p. 11.
Литература
- Bagnall, Roger S.; Cameron, Alan; Schwartz, Seth R.; Worp, Klaus Anthony. [books.google.com/books?id=ZtATYAAACAAJ Consuls of the later Roman Empire]. — London: Scholar Press, 1987.
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Консул-суффект
Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней.Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших.
– J'ai apporte mon ouvrage [Я захватила работу], – сказала она, развертывая свой ридикюль и обращаясь ко всем вместе.
– Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, – обратилась она к хозяйке. – Vous m'avez ecrit, que c'etait une toute petite soiree; voyez, comme je suis attifee. [Не сыграйте со мной дурной шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я одета дурно.]
И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой.
– Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie [Будьте спокойны, вы всё будете лучше всех], – отвечала Анна Павловна.
– Vous savez, mon mari m'abandonne, – продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, – il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] – сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен.
– Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
