Суханек, Владимир

Владимир Суханек (чеш. Vladimír Suchánek (* 12 февраля 1933г., Нове-Место-над-Метуйи) - чешский художник, график, автор почтовых марок, художник-иллюстратор.

Жизнь и творчество

Первоначально учился на педагогическом факультете Карлова университета в Праге в 1952-1954 годах, затем - в Чешской академии изящных искусств в 1954-1960 г.г. в мастерской профессора Владимира Силовского. Занимался также музыкальным творчеством. В 1970-е годы творчество В.Суханека получает признание за пределами Чехословакии, его цветные литографии выставляются в галереях стран Европы как презентация современной чешской графики. Также он автор более чем 400 экслибрисов, в Чехословакии был известен как автор почтовых марок и книжный иллюстратор. Был награждён 27 различными премиями и призами, вплоть до 2008 года состоялись 146 персональных выставок художника в Чехословакии, Чехии и за их пределами - в Нидерландах, Бельгии, Германии, США, Японии, Швеции, Дании, Польше и Словакии. Участник более чем 300 международных художественных выставок и биеннале в Париже, Буэнос-Айресе, Кракове, Майами, Торонто, Берлине, Лодзи, Токио, Сеговии, Пекине, Гейдельберге, Риеке и др. В настоящее время живёт и работает в Праге.

Работы В.Суханека экспонируются в ряде музеев как Чехии, так и за её пределами, например в пражской Народни галерее, венской галерее Альбертина и т.д. Значительное собрание экслибрисов его находится в городском музее Марианске-Лазне. В 1997 году избирается членом Европейской академии искусств в Вене. В 2006 награждён чешской медалью «За заслуги» III степени.

Литература

• Leo van Maris, ‘Portfolio Vladimír Suchánek’, in: Maatstaf, Oktober 1976, De Arbeiderspers, Amsterdam, 15 p.
• Vladimír Suchánek, Grafika, Akropolis, Praha 1997 (samenvattingen in het Duits, Frans en Engels), ISBN 978-80-85770-51-3, 160 p.
• Vladimír Suchánek, Ex graphicis. Výběr z grafické komorní tvorby / Selected small graphic prints, Gallery, Praha 2009, ISBN 978-80-86990-78-1, 344 p.
• Vladimír Suchánek & Jiří Suchý, Texty a koláže z šedesátých let, Gallery, Praha 2010, ISBN 978-80-86990-61-3, 71 p.
• Vladimír Suchánek, Melancholická ulita (Vydáno k výstavě v Císařské konírně Pražského hradu 14.2-12.5.2013, uspořádané Správou Pražského hradu ve spolupráci s Kabinetem české grafiky k umělcovým 80. narozeninám / Published on the occasion of the exhibition at The Imperial Stable at Prague Castle 14th February to 12th May 2013, organised by Prague Castle Administration and the Cabinet of Czech Graphic Art on the artist's 80th birthday - tekst in het Tsjechisch en Engels), Praha 2013, ISBN 978-80-260-3795-8, 144 p.

Галерея

• [www.fineart.cz/artist_page.aspx?langId=1&artist=37 Избранные работы и биография В.Суханека]

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Суханек, Владимир

Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.