Суханов, Павел Михайлович
Павел Суханов | |
Имя при рождении: |
Павел Михайлович Суханов |
---|---|
Дата рождения: | |
Дата смерти: | |
Место смерти: | |
Гражданство: | |
Профессия: | |
Карьера: | |
Награды: |
Па́вел Миха́йлович Суха́нов (22 сентября 1911 — 1 января 1974, Ленинград) — советский актёр театра и кино, режиссёр Ленинградского театра комедии. Заслуженный артист Таджикской ССР (1943), Народный артист РСФСР (1964).
Биография
Родился 22 сентября 1911 года.
В 1931 году окончил Художественный политехникум в Ленинграде и пять лет был актёром Большого драматического театра имени М. Горького.
С 1936 года — актёр и режиссёр Ленинградского театра комедии.
С 1936 года до последнего года жизни снимался в кино, в основном в фильмах киностудии «Ленфильм».
В 1943 году получил звание заслуженного артиста Таджикистана, поскольку театр в эвакуации работал в этой республике. В 1964 году удостоен почётного звания Народного артиста РСФСР[1].
Умер в Ленинграде 1 января 1974 года.
Театральные работы
- «Двенадцатая ночь» — Эндрью Эгьючик
- «Собака на сене» — Тристан
- «Софья Ковалевская» — Пигалкин
- «Тень» — людоед Пьетро
- «Дракон» — бургомистр
Фильмография
- 1936 — Подруги — белогвардеец
- 1938 — Новая Москва — Федя
- 1938 — Человек с ружьём — пленный
- 1940 — Аринка — Костя
- 1941 — Боевой киносборник № 2
- 1940 — Аринка
- 1942 — Железный ангел
- 1942 — Лесные братья
- 1942 — Смерть бати
- 1942 — Швейк готовится к бою
- 1943 — Март-апрель
- 1943 — Новые похождения Швейка
- 1944 — Человек № 217 — Рудольф Пешке
- 1944 — Поединок — эпизод (в титрах не указан)
- 1945 — Пятнадцатилетний капитан — кузен Бенедикт
- 1954 — Укротительница тигров — директор цирка
- 1956 — Медовый месяц — Иван Терентьевич
- 1956 — Софья Ковалевская
- 1957 — Рассказы о Ленине
- 1958 — Шофёр поневоле — Свистунов
- 1960 — Кроткая — купец
- 1961 — Пёстрые рассказы (телеспектакль)
- 1963 — Первый троллейбус — пассажир троллейбуса (с животом)
- 1964 — День счастья — бывший муж сестры Берёзкина
- 1965 — Большая кошачья сказка (телеспектакль) — судья
- 1965 — На завтрашней улице — рабочий на стройке электростанции
- 1965 — Сегодня — новый аттракцион — Смирнов (Донатти) Виктор Эдуардович
- 1966 — Три толстяка — придворный Толстяков
- 1966 — Два билета на дневной сеанс — экскурсант в храме
- 1966 — Чёрт с портфелем — художник
- 1974 — Царевич Проша — главный командующий
Напишите отзыв о статье "Суханов, Павел Михайлович"
Примечания
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_cinema/18298/%D0%A1%D0%A3%D0%A5%D0%90%D0%9D%D0%9E%D0%92 Энциклопедия кино — Суханов Павел Михайлович]
Ссылки
- [www.film.ru/afisha/person.asp?name=%CF%E0%E2%E5%EB+%D1%F3%F5%E0%ED%EE%E2 Национальный кинопортал film.ru]
Это заготовка статьи об актёре или актрисе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Суханов, Павел Михайлович
– Что ж вы? – закричал ему Ростов, восторженно озлобленными глазами глядя на него. – Разве вы не слышите; здоровье государя императора! – Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»