Сухобузимский район

Сухобузимский район

Герб Флаг
Страна	Россия Россия
Статус	Муниципальный район
Входит в	Красноярский край Красноярский край
Включает	9 сельских поселений
Административный центр	село Сухобузимское
Крупнейшие города	с. Атаманово, с. Миндерла, с. Шила
Дата образования	4 апреля 1924
Глава района	Влиско Виктор Петрович
Председатель Совета депутатов	Артамонов Павел Петрович
Официальный язык	русский
Население (2016)	↗20 012 (0,7 %)
Плотность	3,57 чел./км²
Национальный состав	русские
Конфессиональный состав	православные
Площадь	5 600,55 км² (0,24 %)
Часовой пояс	MSK+4 (UTC+7)
ОКТМО	[classif.spb.ru/classificators/view/tma.php?st=A&kr=1&kod=04651000 04 651 000]
Телефонный код	+7 391-99
Почтовые индексы	663040 — 663060
Код автом. номеров	24, 124
[www.suhobuzimo.ru/ Официальный сайт]

Сухобу́зимский район — муниципальный район, расположенный в центральной части Красноярского края.

Название своё район получил от райцентра — села Сухобузимское, расположенного в 70 км к северу от краевого центра — города Красноярска.

География

Территория Сухобузимского района расположена в центральной части Красноярского края. Протяжённость 140 км с запада на восток и почти 100 км с севера на юг. Общая площадь территории 561 260 га (5 613 км²). Лесостепной ландшафт западной части переходит в таежный массив на правой стороне реки Енисея.

Сопредельные территории:

• север: Большемуртинский район
• северо-восток: Тасеевский район
• восток: Канский и Дзержинский районы
• юго-восток: Рыбинский район
• юг: Берёзовский район и ЗАТО Железногорск
• юго-запад: Емельяновский район.

История

Дореволюционный период

До XVII века эту территорию населяли различные кочевые племена и охотничьи племена под главенством енисейских кыргызов. Накануне присоединения к России, на территории Сухобузимского района кочевало тюркоязычное племя — аринов. По имени князька этого племени Тюльки, чаще всего этот район называли «Тюлькина землица». Они разводили скот, рыбачили, охотились, собирали сарану и дикую гречиху. К приходу русских, их оставалось не более 200—300 человек. И они добровольно согласились «идти под цареву руку». По договору, русские почти сто лет не селились в местах их кочевий, в частности по реке Бузим.

В XVII веке небольшие отряды казаков, посланные Красноярским воеводой — Протасьевым, основали первые поселения района на берегах Енисея — в 1647—1648гг казаки Петр Черняев, Горбунов, Ковригин, Салдатов, Соломатов, Скобелин, Толстиков основали Нахвальное, в 1650 году Атаманово (основатели — атаманы Тюменцевы), Павловщина (1650 г., основатель — казак Василий Павлов), Кононово (1659 г., основатель — казак Конон Севастьянов) и др.

Зарождение же деревень в стороне от Енисейской артерии начинается только после того как 1703 году большинство кочевых племен покинули эти места, уйдя на юг. За период 1710—1714 гг возникают Седельниково, Воробино, Ковригино, Шестаково и называются по фамилиям пашенных крестьян, поставивших здесь свои первые дома. Примерно в это же время закладывается и Сухобузимо — в месте слияния рек Большого и Сухого Бузима. --> В 1735 году ставятся первые дома деревни Миндерла. В 1747 году первые упоминания о деревне Шилинской, как о ямщицком станке.

Вторая волна заселения связана с плановым переселением крестьян из центральных районов России, Украины, Белоруссии. Переселенцев самых разных народностей гнала нужда, они ехали сюда в поисках лучшей жизни. Либо подселялись к уже существующим деревням, либо строили новые. Так на карте района появились деревни Елань, Новотроицкое, Малиновка, Абакшино, Князевка и др.

Советский период

Советская власть в Сухобузимский район пришла в 1920 году. В годы Советской власти управлением НКВД были созданы поселки для ссыльнопоселенцев: Исток, Мингуль, Шилинка, Борск, Родниковый и др.

В 1924 году в результате административно-территориальной реформы СССР, вместо волостей и уездов возникают районы и округа. 4 апреля 1924 года Приказом №52 Енисейского губернского исполкома был создан и Сухобузимский район с административным центром в селе Сухобузимское. Первым председателем РИКа был избран Мутовин Николай Иванович, выходец из крестьян. В районе было организовано 30 сельских Советов, объединявших 54 населенных пункта бывших Сухобузимской, Шилинской, Нахвальской, Погорельской волостей.

На конец 1928 года население сибирских деревень достигает максимума, села стали более зажиточными, сибирская деревня находится на стадии наибольшего процветания. Основную часть составляют середняки (более 80 %). В этот период отмечается и всплеск рождаемости. Далее два глобальных события: раскулачивание и Великая Отечественная война, которые оставили наиболее глубокий след в жизни деревни.

Коллективизация в районе началась в 1929 году. Первыми организовали колхоз жители деревень Иркутская, Кекур и Толстомысово. К концу 1931 года в районе уже было 45 колхозов, из них: сельхозартелей — 35, сельхозкоммун — 4, ТОЗов — 6.

В 1930 году одной из первых в крае создана Миндерлинская МТС. В 1931 году организован зерносовхоз «Таежный». Во всех хозяйствах насчитывалось 6 495 коров и 9 387 лошадей.

К 1935 году колхозы стали практически единственной формой организации сельского хозяйства в районе.

В тот же преиод 1929—1935 годов было разорено 446 зажиточных хозяйств, выселены или уехали в города и на стройки, бросив дома, примерно 5 000 жителей, включая детей, стариков (около 20 % населения).

В 1941 году по сталинскому указу в Сибирь переселяют немцев Поволжья. В Сухобузимский район тогда приехали более 3 000 человек. По переписи 1989 года в районе проживало 1 219 немцев (на 2 000 меньше приехавших). Убыль объясняется и смертностью первых поколений, и меньшей рождаемостью, и отъездом молодежи в города. Из 1 219 человек назвали родным языком немецкий 529 человек, русский 689 и украинский 1 человек.

В 1943 году переселяют калмыков. Были и другие народности среди спецпереселенцев: украинцы, латыши, литовцы. После амнистии 1954—1956гг практически все уехали в родные места.

В годы Великой Отечественной войны (1941—1945гг) 4 345 жителей района ушли на фронт. 2 105 не вернулось с полей сражений. Сотни фронтовиков-сухобузимцев награждены орденами и медалями. Александру Михайловичу Корольскому и Сергею Николаевичу Портнягину было присвоено звание Героя Советского Союза. В тылу, на полях и фермах женщины, подростки, старики показывали образца самоотверженного труда. 1 400 человек награждены медалями «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны».

В годы мирного строительства труженики района наращивали производство, укрепляли экономику, добивались высоких трудовых успехов, неоднократно участвовали в выставке ВДНХ. 37 раз хозяйства района демонстрировали на ней результаты своего труда. 286 человек стали обладателями дипломов и медалей выставки. 262 сухобузимца за успехи в труде награждены орденами и медалями. Трое в послевоенное время стали Героями Социалистического Труда: председатель колхоза им. Ленина «Большой Балчуг» Я. И. Антосик (д. Большой Балчуг), полевод колхоза имени 1-й пятилетки (д. Шестаково) М. М. Потоцкий, звеньевая колхоза «Путь Ленина» (с. Шила) Л. Ф. Разманова. В 1963 году Сухобузимский район был упразднен и вошел в состав Большемуртинского района, в 1968 году восстановлен.

В 1956—1990 годы — 35 лет явного подъема во всех областях: строительный бум, насыщение хозяйств техникой, благоустройство, электрификация, радиофикация всех домов, телефонизация, решение транспортных проблем, развитие образования и медицины.

Новейшее время

По переписи 1989 года население района составила 25 275 человек (из 58 районов Сухобузимский находился по этому показателю на 6-м месте в крае). На четверть население состояло из потомков старожил XVII—XIX веков, на четверть из переселенцев и их потомков второй волны, на четверть из переселенцев третьей волны, в основном из немцев и чувашей. И, наконец, последнюю четверть составляли приезжие специалисты и рабочие.

В 1991 году в районе было 10 совхозов, среди которых высокорентабельные, такие как учебно-опытное хозяйство Красноярского агроуниверситета, совхоз «Миндерлинский», племзавод «Бузимский». Промышленные предприятия, помимо расположенных в районном центре, имелись в Миндерле, Кононово, Павловщине, Атаманово. Соцкультбыт был представлен 31 общеобразовательной школой, 26 детскими садами, 26 библиотеками, домом-интернатом для престарелых людей в Шиле, краевым психоневрологическим диспансером в Атаманово, 5 больницами, 9 амбулаториями, 3 фельдшерско-акушерскими пунктами, 36 домами культуры и клубами, 36 киноустановками.

Рекордным для хлеборобов района был 1997 год, когда в целом по району получили по 28 центнеров зерна с гектара, норма для ЗАО «Шилинское» и племзавода «Таежный» — 35-40 центнеров.

Население

Численность населения района — 20 012 человек.

Численность населения
2002	2009	2010	2011	2012	2013	2014
23 068	↗23 272	↘20 537	↘20 468	↘20 352	↘20 201	↘20 011
2015	2016
↘19 908	↗20 012

Национальный состав

Народ	Численность в 2010 году, чел.
Русские	18 241 (91,7 %)
Немцы	569 (2,9 %)
Украинцы	262 (1,3 %)
Чуваши	185 (0,9 %)
Белорусы	111 (0,6 %)
Татары	96 (0,5 %)
Азербайджанцы	84 (0,4 %)
Армяне	58 (0,3 %)
Указана национальность	19 903 (100,0 %)
Лица, не указавшие национальность	634 (-,- %)
показаны народы с численностью более 50 человек

Административное устройство

В Сухобузимском районе 35 населённых пунктов в составе 9 сельских поселений:

№	Сельские поселения	Административный центр	Количество населённых пунктов	Население	Площадь, км2
1	Атамановский сельсовет	село Атаманово	4	2763	176,58
2	Борский сельсовет	посёлок Борск	2	1567	102,65
3	Высотинский сельсовет	село Высотино	4	1657	324,82
4	Кононовский сельсовет	посёлок Кононово	5	1480	1748,46
5	Миндерлинский сельсовет	село Миндерла	3	2607	203,99
6	Нахвальский сельсовет	село Нахвальское	5	1806	2052,39
7	Подсопочный сельсовет	село Подсопки	3	789	181,95
8	Сухобузимский сельсовет	село Сухобузимское	3	5106	276,90
9	Шилинский сельсовет	село Шила	6	2237	532,83

Населённые пункты

В сносках к названию населённого пункта указана административно-территориальная принадлежность

Сухобузимское ↘4293 Миндерла 2313 Атаманово 1968 Шила 1722 Высотино 986 Кононово 937 Шилинка 822 Борск 817 Павловщина 757 Бузим 483 Мингуль 481 Подсопки 432

Большие Пруды 401 Нахвальское 401 Хлоптуново 372 Седельниково 334 Малиновка 309 Малое Нахвальское 236 Кекур 234 Исток 213 Абакшино 211 Татарская 192 Толстомысово 190 Шошкино 178

Ковригино 161 Карымская 160 Новотроицкое 157 Иркутское 136 Берег Таскино 133 Большой Балчуг 128 Родниковый 62 Шестаково ↗27 Усть-Кан 26 Ленинка 8 Подпорог 5

Законом Красноярского края от 20 декабря 2012 года № 3-955 деревня Воробино присоединена к селу Сухобузимское с сохранением за укрупнённым населённым пунктом наименования село Сухобузимское.

Экономика

Район традиционно развивается как сельскохозяйственный. Под сельскохозяйственные угодья пригодны 143 337 га, из них 96 598 га пашни, 41 261 га кормовых угодий (пастбища и сенокосы).

Крупные предприятия района:

• Птицефабрика «Енисейская» агрохолдинга «Сибирская губерния» (с. Миндерла) — осуществляет выращивание и перерабатку мяса индейки. Является единственным поставщиком индюшиного яйца в России.
• ОАО «Племзавод «Таежный» (с. Атаманово) — является одним из ведущих поставщиков молочных и мясных продуктов под торговой маркой «Исток».
• СПК «Шилинский»(с. Шила) — производство молока, сметаны, масла под торговой маркой «Зорька», а также хлеба и хлебобулочных изделий.

Транспорт

Автомобильный

Связь с краевым центром осуществляется автодорогой краевого значения Р409 „Енисейский тракт“ (Красноярск-Лесосибирск-Енисейск) (II категория).

На территории района существует также сеть автомобильных дорог муниципального значения 3 и 4 категории:

— Миндерла-Сухобузимское-Атаманово-Кононово-Кекур;

— Сухобузимское-Толстомысово;

— Сухобузимское-Татарское-Иркутское-Карымское;

— Сухобузимское-Нахвальское-Б.Таскино;

— Миндерла-Борск;

— Борск-Шилинка;

— Шила - Шошкино.

Водный

Судоходство по реке Енисей. Период навигации: май-октябрь

• пристань (с. Атаманово) — 87 км от Красноярска
• РЭБ (Кононовская протока, п. Кононово) — 102 км
• РЭБ (о. Зеленуха, с. Павловщина) — 139 км

Железнодорожный

Железнодорожного сообщения в районе нет

Ближайшая железнодорожная станция — Красноярск-Пассажирский

Воздушный

Ближайший аэропорт — аэропорт Емельяново

Образование

Первые школы были основаны в селах Сухобузимское и Нахвалка в 1840 году местными священниками в своих домах. Обучение было бесплатным. Учили чтению, письму, счету, Закону Божьему. Школы эти работали неритмично, то закрываясь, то открываясь. Устойчивый интерес к образованию у местных кресьян возник в 70-е годы XIX века, когда по „приговорам“ местных сообществ на собственные деньги стали строить школы.

В настоящее время в районе функционирует 21 школа, в которых работает 381 учитель и обучаются 2206 ученика.

В районном центре работает ДЮСШ.

В с. Миндерла профтехучилище № 73 готовит кадры для сельского хозяйства.

Здравоохранение

Здравоохранение Сухобузимского района представлено следующими медицинскими учреждениями:

• Районная поликлиника (на 300 посещений);
• Центральная районная больница (102 койки);
• Участковые больницы: Атамановская (30 коек) и Шилинская (20 коек);
• 3 амбулатории , 23 фельдшерских пункта.

Всего в районе работает 41 врач и 149 медицинских работников.

Культура

Сеть учреждений культуры в районе состоит из 29 учреждений клубного типа:

• 2 автоклуба;
• 13 сельских Домов культуры и 13 сельских клубов (на 4 760 мест);
• Районный Дом культуры (на 360 мест).
• Централизованная библиотечная система:

— 22 библиотеки, из них 2 районные (взрослая и детская);

— 20 сельских филиалов;

— Центральная библиотека (с книжным фондом 55 782 экз).

• Детская школа искусств (на 116 учащихся).
• Краеведческий музей (на 774 экспоната)

Краеведческий музей расположен в здании районного Дома культуры. В музей представлены следующие экспозиции:

— Социально-экономическое развитие района;

— Административно-территориальное деление района;

— Быт жителей района;

— Увековеченная память воинов-сухобузимцев, участников Великой Отечественной войны: Герои Советского Союза — Портнягин С. Н., Корольский А. М., полный кавалер 3-х орденов Славы — Литвиненко Н. Е., ныне проживающий в с. Миндерла;

— Материал о военнослужащих погибших в мирное время. Это участники афганской и чеченской воин;

— Жизнь русского художника В. И. Сурикова в детские годы проживавшего с семьей в с. Сухобузимском.

• На территории района зарегистрировано 6 памятников археологии, 25 исторических памятников, 6 памятников архитектуры в том числе:

— Покровская церковь в селе Шила (памятником архитектуры первой половины XIX века);

— Покровская церковь в деревне Большой Балчуг (XVIII век);

— Троицкая церковь в селе Сухобузимское (1902 г.).

• В районе активно работают 4 коллектива, имеющих звание — Народный».

В том числе:

— Народный театр;

— Фольклорный коллектив «Сельские напевы» (в РДК);

— Ансамбль русской песни «Сударушка» (при Высотинском СДК).

Они являются постоянными участниками всех массовых мероприятий, проводимых в районе и за его пределами.

Известные люди

• Суриков, Василий Иванович. В Сухобузимском районе прошли детские годы великого русского художника — Василия Ивановича Сурикова. Отец будущего художника Иван Васильевич Суриков служил в Красноярске губернским регистратором земского суда. В 1854 году он получил предписание выехать на постоянную работу в деревню Сухой Бузим. Будущему художнику к этому времени исполнилось пять лет. А через пять лет (в 1859 году) Василия отправляют на учебу в город Красноярск. Одна из улиц районного центра носит теперь его имя, а возле Дома Культуры поставлен посвященный ему же небольшой монумент.

• Чернышёв, Леонид Александрович. В селе Сухобумском родился известный архитектор и художник — Леонид Александрович Чернышёв, по проекту которого было построено стилизованное под древнеегипетский храм здание Красноярского краеведческого музея.

Отдых

Рекреационная система района представлена двумя наиболее известными учреждениями:

• База отдыха «Бузим»

База отдыха «Бузим» расположена в живописном сосновом бору на территории Сухобузимского района. Комплекс базы рассчитан на 230 отдыхающих. Главная достопримечательность базы — озеро, образовавшееся благодаря запруде на реке Бузим. В озере обитают: щука, карась, окунь, сорожка и др. рыбы. Есть пляж, прокат лодок и катамаранов, спортивные сооружения, сауна, а также свой живой уголок с лесными обитателями: волком, медведем, маралом, косулей, песцом, лисицей.

Детский спортивно-оздоровительный комплекс «Таежный»

ДСОК «Таежный» известен практически всем жителям Красноярского края. В состав комплекса входят 6 лагерей, способных принять до 1680 детей за смену. Каждый лагерь имеет свой профиль. В один из них едут одаренные дети. Здесь в течение летнего сезона для них проводят семинары и конференции, кругдые столы и занятия преподаватели-студенты Сибирского Федерального Университета. Другой лагерь — для талантливых детей, занимающиеся музыкой, танцами, изобразительным искусством. Есть лагеря по линии народного образования и социальной защиты, куда приезжают отдохнуть дети, находящиеся под особой опекой государства. Есть лагерь для детей Таймыра. ДСОК «Таежный» называют «Сибирским Артеком» — берег Енисея, сосновый бор, аромат сибирских трав и прозрачная чистота воздуха соснового бора вкупе с отменным питанием и прекрасно отлаженным отдыхом навсегда запоминается каждому побывавшему здесь ребенку.

СМИ

Из местных средств массовой информации на территории Сухобузимского района в настоящее время функционирует только один орган — газета «Сельская жизнь».

Весной 1930 года выездная редакция газеты «Красноярский рабочий» организовала в молодом Сухобузимском районе газету. Называлась она тогда вполне в духе времени — «За большевистскую весну». Издание «органа пропаганды и агитации» доверили товарищу Бурмакину, члену партии с 1905 года. Он, собственно, и представлял собой весь коллектив газеты. Выходила газета тиражом не более 500 экземпляров, размером — в развёрнутый тетрадный лист. Название «Сельская жизнь» — газета получила только в 1966 году, после очередного выделения Сухобузимского района из состава Большемуртинского.

Сейчас тираж газеты составляет около 3000 экземпляров. Среднесписочная численность персонала — 10 человек. Четверо творческих сотрудников, включая главного редактора. Газета старается держать руку на пульсе района, дать как можно больше насыщенной информацией: общественно-политической, социальной, производственной.

Ссылки

• [www.krskstate.ru/msu/terdel/0/doc/38 Сухобузимский район]
• [www.krskstate.ru Официальный Интернет-портал «Красноярский край»]
• [territory.newslab.ru/territory/680 Территория — Красноярский край]
• [adm.suhobuzimo.ru Сайт Администрации Сухобузимского района]
• [www.suhobuzimo.ru Районный портал Сухобузимо]
• [www.krasnet.ru/~suhobuzimo/index.htm Сайт о Сухобузимском районе]
• [www.naov.ru/ История строительства Покровской церкви в селе Большой Балчуг Сухобузимского района Красноярского края]
• [archive.is/20130417105934/www.naov.ru/?troickaja_cerkov_v_sele_suhobuzimo&id=785 Информация о Троицкой церкви с. Сухоюузимское]

Отрывок, характеризующий Сухобузимский район

– Eh, bien, general, tout est a la guerre, a ce qu'il parait, [Ну что ж, генерал, дело, кажется, идет к войне,] – сказал он, как будто сожалея об обстоятельстве, о котором он не мог судить.
– Sire, – отвечал Балашев. – l'Empereur mon maitre ne desire point la guerre, et comme Votre Majeste le voit, – говорил Балашев, во всех падежах употребляя Votre Majeste, [Государь император русский не желает ее, как ваше величество изволите видеть… ваше величество.] с неизбежной аффектацией учащения титула, обращаясь к лицу, для которого титул этот еще новость.
Лицо Мюрата сияло глупым довольством в то время, как он слушал monsieur de Balachoff. Но royaute oblige: [королевское звание имеет свои обязанности:] он чувствовал необходимость переговорить с посланником Александра о государственных делах, как король и союзник. Он слез с лошади и, взяв под руку Балашева и отойдя на несколько шагов от почтительно дожидавшейся свиты, стал ходить с ним взад и вперед, стараясь говорить значительно. Он упомянул о том, что император Наполеон оскорблен требованиями вывода войск из Пруссии, в особенности теперь, когда это требование сделалось всем известно и когда этим оскорблено достоинство Франции. Балашев сказал, что в требовании этом нет ничего оскорбительного, потому что… Мюрат перебил его:
– Так вы считаете зачинщиком не императора Александра? – сказал он неожиданно с добродушно глупой улыбкой.
Балашев сказал, почему он действительно полагал, что начинателем войны был Наполеон.
– Eh, mon cher general, – опять перебил его Мюрат, – je desire de tout mon c?ur que les Empereurs s'arrangent entre eux, et que la guerre commencee malgre moi se termine le plutot possible, [Ах, любезный генерал, я желаю от всей души, чтобы императоры покончили дело между собою и чтобы война, начатая против моей воли, окончилась как можно скорее.] – сказал он тоном разговора слуг, которые желают остаться добрыми приятелями, несмотря на ссору между господами. И он перешел к расспросам о великом князе, о его здоровье и о воспоминаниях весело и забавно проведенного с ним времени в Неаполе. Потом, как будто вдруг вспомнив о своем королевском достоинстве, Мюрат торжественно выпрямился, стал в ту же позу, в которой он стоял на коронации, и, помахивая правой рукой, сказал: – Je ne vous retiens plus, general; je souhaite le succes de vorte mission, [Я вас не задерживаю более, генерал; желаю успеха вашему посольству,] – и, развеваясь красной шитой мантией и перьями и блестя драгоценностями, он пошел к свите, почтительно ожидавшей его.
Балашев поехал дальше, по словам Мюрата предполагая весьма скоро быть представленным самому Наполеону. Но вместо скорой встречи с Наполеоном, часовые пехотного корпуса Даву опять так же задержали его у следующего селения, как и в передовой цепи, и вызванный адъютант командира корпуса проводил его в деревню к маршалу Даву.


Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.


Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.
– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.
– Еще нет, – вставил Наполеон и, как будто боясь отдаться своему чувству, нахмурился и слегка кивнул головой, давая этим чувствовать Балашеву, что он может продолжать.
Высказав все, что ему было приказано, Балашев сказал, что император Александр желает мира, но не приступит к переговорам иначе, как с тем условием, чтобы… Тут Балашев замялся: он вспомнил те слова, которые император Александр не написал в письме, но которые непременно приказал вставить в рескрипт Салтыкову и которые приказал Балашеву передать Наполеону. Балашев помнил про эти слова: «пока ни один вооруженный неприятель не останется на земле русской», но какое то сложное чувство удержало его. Он не мог сказать этих слов, хотя и хотел это сделать. Он замялся и сказал: с условием, чтобы французские войска отступили за Неман.
Наполеон заметил смущение Балашева при высказывании последних слов; лицо его дрогнуло, левая икра ноги начала мерно дрожать. Не сходя с места, он голосом, более высоким и поспешным, чем прежде, начал говорить. Во время последующей речи Балашев, не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос.
– Я желаю мира не менее императора Александра, – начал он. – Не я ли осьмнадцать месяцев делаю все, чтобы получить его? Я осьмнадцать месяцев жду объяснений. Но для того, чтобы начать переговоры, чего же требуют от меня? – сказал он, нахмурившись и делая энергически вопросительный жест своей маленькой белой и пухлой рукой.
– Отступления войск за Неман, государь, – сказал Балашев.
– За Неман? – повторил Наполеон. – Так теперь вы хотите, чтобы отступили за Неман – только за Неман? – повторил Наполеон, прямо взглянув на Балашева.
Балашев почтительно наклонил голову.
Вместо требования четыре месяца тому назад отступить из Номерании, теперь требовали отступить только за Неман. Наполеон быстро повернулся и стал ходить по комнате.
– Вы говорите, что от меня требуют отступления за Неман для начатия переговоров; но от меня требовали точно так же два месяца тому назад отступления за Одер и Вислу, и, несмотря на то, вы согласны вести переговоры.
Он молча прошел от одного угла комнаты до другого и опять остановился против Балашева. Лицо его как будто окаменело в своем строгом выражении, и левая нога дрожала еще быстрее, чем прежде. Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi, [Дрожание моей левой икры есть великий признак,] – говорил он впоследствии.
– Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, – совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. – Ежели бы вы мне дали Петербуг и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? – император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно – вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? – говорил он поспешно, очевидно, уже направляя свою речь не для того, чтобы высказать выгоды заключения мира и обсудить его возможность, а только для того, чтобы доказать и свою правоту, и свою силу, и чтобы доказать неправоту и ошибки Александра.
Вступление его речи было сделано, очевидно, с целью выказать выгоду своего положения и показать, что, несмотря на то, он принимает открытие переговоров. Но он уже начал говорить, и чем больше он говорил, тем менее он был в состоянии управлять своей речью.
Вся цель его речи теперь уже, очевидно, была в том, чтобы только возвысить себя и оскорбить Александра, то есть именно сделать то самое, чего он менее всего хотел при начале свидания.
– Говорят, вы заключили мир с турками?
Балашев утвердительно наклонил голову.
– Мир заключен… – начал он. Но Наполеон не дал ему говорить. Ему, видно, нужно было говорить самому, одному, и он продолжал говорить с тем красноречием и невоздержанием раздраженности, к которому так склонны балованные люди.
– Да, я знаю, вы заключили мир с турками, не получив Молдавии и Валахии. А я бы дал вашему государю эти провинции так же, как я дал ему Финляндию. Да, – продолжал он, – я обещал и дал бы императору Александру Молдавию и Валахию, а теперь он не будет иметь этих прекрасных провинций. Он бы мог, однако, присоединить их к своей империи, и в одно царствование он бы расширил Россию от Ботнического залива до устьев Дуная. Катерина Великая не могла бы сделать более, – говорил Наполеон, все более и более разгораясь, ходя по комнате и повторяя Балашеву почти те же слова, которые ои говорил самому Александру в Тильзите. – Tout cela il l'aurait du a mon amitie… Ah! quel beau regne, quel beau regne! – повторил он несколько раз, остановился, достал золотую табакерку из кармана и жадно потянул из нее носом.
– Quel beau regne aurait pu etre celui de l'Empereur Alexandre! [Всем этим он был бы обязан моей дружбе… О, какое прекрасное царствование, какое прекрасное царствование! О, какое прекрасное царствование могло бы быть царствование императора Александра!]
Он с сожалением взглянул на Балашева, и только что Балашев хотел заметить что то, как он опять поспешно перебил его.
– Чего он мог желать и искать такого, чего бы он не нашел в моей дружбе?.. – сказал Наполеон, с недоумением пожимая плечами. – Нет, он нашел лучшим окружить себя моими врагами, и кем же? – продолжал он. – Он призвал к себе Штейнов, Армфельдов, Винцингероде, Бенигсенов, Штейн – прогнанный из своего отечества изменник, Армфельд – развратник и интриган, Винцингероде – беглый подданный Франции, Бенигсен несколько более военный, чем другие, но все таки неспособный, который ничего не умел сделать в 1807 году и который бы должен возбуждать в императоре Александре ужасные воспоминания… Положим, ежели бы они были способны, можно бы их употреблять, – продолжал Наполеон, едва успевая словом поспевать за беспрестанно возникающими соображениями, показывающими ему его правоту или силу (что в его понятии было одно и то же), – но и того нет: они не годятся ни для войны, ни для мира. Барклай, говорят, дельнее их всех; но я этого не скажу, судя по его первым движениям. А они что делают? Что делают все эти придворные! Пфуль предлагает, Армфельд спорит, Бенигсен рассматривает, а Барклай, призванный действовать, не знает, на что решиться, и время проходит. Один Багратион – военный человек. Он глуп, но у него есть опытность, глазомер и решительность… И что за роль играет ваш молодой государь в этой безобразной толпе. Они его компрометируют и на него сваливают ответственность всего совершающегося. Un souverain ne doit etre a l'armee que quand il est general, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] – сказал он, очевидно, посылая эти слова прямо как вызов в лицо государя. Наполеон знал, как желал император Александр быть полководцем.
– Уже неделя, как началась кампания, и вы не сумели защитить Вильну. Вы разрезаны надвое и прогнаны из польских провинций. Ваша армия ропщет…
– Напротив, ваше величество, – сказал Балашев, едва успевавший запоминать то, что говорилось ему, и с трудом следивший за этим фейерверком слов, – войска горят желанием…
– Я все знаю, – перебил его Наполеон, – я все знаю, и знаю число ваших батальонов так же верно, как и моих. У вас нет двухсот тысяч войска, а у меня втрое столько. Даю вам честное слово, – сказал Наполеон, забывая, что это его честное слово никак не могло иметь значения, – даю вам ma parole d'honneur que j'ai cinq cent trente mille hommes de ce cote de la Vistule. [честное слово, что у меня пятьсот тридцать тысяч человек по сю сторону Вислы.] Турки вам не помощь: они никуда не годятся и доказали это, замирившись с вами. Шведы – их предопределение быть управляемыми сумасшедшими королями. Их король был безумный; они переменили его и взяли другого – Бернадота, который тотчас сошел с ума, потому что сумасшедший только, будучи шведом, может заключать союзы с Россией. – Наполеон злобно усмехнулся и опять поднес к носу табакерку.
На каждую из фраз Наполеона Балашев хотел и имел что возразить; беспрестанно он делал движение человека, желавшего сказать что то, но Наполеон перебивал его. Например, о безумии шведов Балашев хотел сказать, что Швеция есть остров, когда Россия за нее; но Наполеон сердито вскрикнул, чтобы заглушить его голос. Наполеон находился в том состоянии раздражения, в котором нужно говорить, говорить и говорить, только для того, чтобы самому себе доказать свою справедливость. Балашеву становилось тяжело: он, как посол, боялся уронить достоинство свое и чувствовал необходимость возражать; но, как человек, он сжимался нравственно перед забытьем беспричинного гнева, в котором, очевидно, находился Наполеон. Он знал, что все слова, сказанные теперь Наполеоном, не имеют значения, что он сам, когда опомнится, устыдится их. Балашев стоял, опустив глаза, глядя на движущиеся толстые ноги Наполеона, и старался избегать его взгляда.
– Да что мне эти ваши союзники? – говорил Наполеон. – У меня союзники – это поляки: их восемьдесят тысяч, они дерутся, как львы. И их будет двести тысяч.
И, вероятно, еще более возмутившись тем, что, сказав это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти:
– Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, – сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. – Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, – сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами. Он положил в жилетный карман табакерку, опять вынул ее, несколько раз приставлял ее к носу и остановился против Балашева. Он помолчал, поглядел насмешливо прямо в глаза Балашеву и сказал тихим голосом: – Et cependant quel beau regne aurait pu avoir votre maitre! [A между тем какое прекрасное царствование мог бы иметь ваш государь!]
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.


После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!