Сухоруков, Дмитрий Семёнович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Дмитрий Семёнович Сухоруков<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Командующий Воздушно-десантными войсками СССР
декабрь 1978 — июль 1987
Предшественник: Василий Филиппович Маргелов
Преемник: Николай Васильевич Калинин
 
Рождение: 2 ноября 1922(1922-11-02)
село Белый Колодезь, Корочанский уезд, Курская губерния, РСФСР
Смерть: 8 июля 2003(2003-07-08) (80 лет)
Москва, Российская Федерация
Место погребения: Троекуровское кладбище (Москва)
Образование: Ленинградское военное инженерное училище;
Военная академия имени М. В. Фрунзе
 
Военная служба
Годы службы: 1939—1992
Принадлежность: СССР СССР
Род войск:  Воздушно-десантные войска
Звание:
Командовал: ВДВ СССР
Сражения: Великая Отечественная война, Афганская война
 
Награды:

Других государств:

В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Сухоруков.

Дми́трий Семёнович Сухору́ков (2 ноября 1922, село Белый Колодезь, Курская губерния — 8 июля 2003, Москва) — советский военачальник, генерал армии. Командующий ВДВ (1979—1987).





Биография

Родился в селе Белый Колодезь Курской губернии (ныне в составе Шебекинского района Белгородской области). Русский. Из семьи крестьянина, имевшего 4 детей. В 1929 году семья была раскулачена, родители сосланы на спецпоселение в Вологодскую область, жил и учился там.

Великая Отечественная война

В Рабоче-Крестьянской Красной Армии с 1939 года. Окончил Ленинградское военное инженерное училище в августе 1941 года. Несмотря на неоднократные рапорты об отправке на фронт Великой Отечественной войны, вместе с училищем был эвакуирован в Кострому и назначен командиром учебного взвода, с 1943 года — командир учебной роты.

С мая 1944 года командовал сапёрно-подрывной ротой в 332-м гвардейском стрелковом полку 104-й гвардейской стрелковой дивизии в Московском военном округе. Прибыл на фронт в составе полка в феврале 1945 года в должности старшего адъютанта воздушно-десантного (затем — стрелкового) батальона (ныне должность называется «Начальник штаба батальона») и в рядах 104-й гвардейской стрелковой дивизии 9-й гвардейской армии в составе 3-го Украинского фронта и 2-го Украинского фронта. Участвовал в Венской наступательной операции и Пражской наступательной операции. В марте 1945 года был ранен, но вскоре вернулся в строй. Окончил войну в Чехословакии.

Послевоенная служба

С 1945 года служил в Венгрии, в Эстонской ССР, в городе Остров Псковской области и в посёлке Гайжюнай Литовской ССР, заместитель командира и командир парашютно-десантного батальона в 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. В 1955 году назначен заместителем командира парашютно-десантного полка.

В 1958 году окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе с золотой медалью. С ноября 1958 года — командир 108-го гвардейского парашютно-десантного полка 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии в Каунасе. С августа 1961 года — начальник штаба — заместитель командира 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, с сентября 1962 года — командир 98-й гвардейской воздушно-десантной дивизии в городе Белогорске Амурской области.

С марта 1966 года — в сухопутных войсках, заместитель командира, а с июля 1968 года — командир 2-го армейского корпуса на Сахалине. Окончил Высшие академические курсы при Военной академии Генерального штаба в 1968 году. В декабре 1969 года назначен первым заместителем командующего Воздушно-десантными войсками СССР. В декабре 1971 года вновь переведён в сухопутные войска, назначен командующим 11-й гвардейской общевойсковой армией в Прибалтийском военном округе. С марта 1974 года — первый заместитель командующего войсками Закавказского военного округа. С ноября 1976 года — командующий Центральной группой войск в Чехословакии. Генерал-полковник (апрель 1977 года).

Командующий ВДВ

С января 1979 года по июнь 1987 года — командующий Воздушно-десантными войсками СССР. В этой должности в декабре 1979 года являлся одним из важнейших исполнителей операции по вводу советских войск в Афганистан. В дальнейшем многократно был командировках в Афганистане, как с целью проверок многочисленных частей ВДВ в составе Ограниченного контингента советских войск, так и с целью планирования и руководства войсками в проведении боевых операций. Воинское звание генерал армии присвоено указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 декабря 1982 года.

Последние годы службы

С 30 мая 1987 по июль 1990 года — начальник Главного управления кадров Министерства обороны СССР — заместитель министра обороны СССР по кадрам. С 1990 года — в Группе генеральных инспекторов и в распоряжении министра обороны СССР. С 1992 года — в отставке. Депутат Верховного Совета СССР 10-11 созывов (1979—1989)К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3341 день]. В 1989 году избран народным депутатом СССР, в 1990 году добровольно отказался от полномочий депутата.

Автор воспоминаний. Похоронен на Троекуровском кладбище Москвы.

Сочинения

  • Сухоруков Д. С. [lib.druzya.org/mem-biogr/war-men/rossia/.view-suhorukov-vdv.txt.full.html Записки командующего-десантника]. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000. — 160 с. — ISBN 5-224-01383-6

Награды и звания

Иностранные награды

Напишите отзыв о статье "Сухоруков, Дмитрий Семёнович"

Литература

Отрывок, характеризующий Сухоруков, Дмитрий Семёнович

– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Сухоруков,_Дмитрий_Семёнович&oldid=81223482»