Сущов, Павел Иванович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Павел Иванович Сущов
Дата рождения

30 мая 1779(1779-05-30)

Место рождения

Сущово (Васильковский уезд, Нижегородская губерния)

Дата смерти

23 декабря 1851(1851-12-23) (72 года)

Место смерти

Санкт-Петербург

Принадлежность

Россия Россия

Род войск

флот

Звание

вице-адмирал

Командовал

катер «Снапоп»
бриг «Меркурий»
бриг «Феликс»
фрегат «Гектор»
фрегат «Автроил»
линкор «Ретвизан»
17-й флотский экипаж
линкор «Эмгейтон»
14-й флотский экипаж
110-пуш. корабль «Император Александр I»
Кронштадтский порт
3-я бригада 1-й флотской дивизии
1-я дивизия Балтийского флота
Практическая эскадра Балтийского флота,

Сражения/войны

Русско-шведская война 1788—1790

Награды и премии

Орден Святого Георгия 4-й ст. (1817), Орден Святого Владимира 4-й ст. (1824), Орден Святого Владимира 2-й ст.

Па́вел Ива́нович Сущо́в (30 мая 1779, Сущово Васильковского уезда Нижегородской губернии23 декабря 1851, Санкт-Петербург) — вице-адмирал, членом Адмиралтейств-совета.

Происходил из древней дворянской фамилии, родился 30 мая 1779 г. в родовом имении Сущово Васильковского уезда Нижегородской губернии.

В 1791 г. он поступил в Морской кадетский корпус, по окончании курса которого 1 мая 1796 г., «не вступно 17-ти лет от роду», был произведён в мичманы и командирован в Архангельск, где в течение лета следующего года командовал портовым бригом № 1.

Между 1798—1800 гг. Сущов находился в эскадре вице-адмирала Тета, посланной в качестве вспомогательного отряда из Архангельска в Англию. Состоя на фрегате «Счастливый», он посетил ряд европейских портов, в том числе Любек, Данциг, Карлскрону и Стокгольм. Возвратившись осенью 1800 г. в Кронштадт, Сущов в течение всей дальнейшей морской службы уже никогда не выходил за пределы Балтийского флота.

Произведённый через два года в лейтенанты, он в 1807 г. был назначен командиром катера «Снапоп», а в следующем году, командуя несколькими канонерскими лодками, участвовал в сражении у Юнгфрузунда (8 августа) и в жарком деле русского гребного флота с шведским у острова Пальви (6 сентября), за что получил несколько знаков отличия. При последнем сражении он был очевидцем геройской защиты мичмана В. Ф. Сухотина, которую описал в письме к известному историографу русского флота В. Н. Берху, впоследствии напечатанном в «Северной пчеле» за 1829 год (№ 152).

Когда в 1809 г. Кронштадт был приведён в оборонительное положение ввиду предполагавшейся возможности прихода английского флота, Сущов находился на одном из кораблей, всё время стоявших на рейде. В чине капитан-лейтенанта (с 1811 г.) командуя военным бригом «Меркурий» и крейсируя на нем в 1812 г. у берегов Курляндии, Сущов вёл дневник наиболее выдающимся событиям и свои наблюдения под заглавием «Из записок старого моряка» напечатал впоследствии в «Морском сборнике» (1848 г., т. Ι и II). Одно его замечание по поводу управления тендерами породило целую полемику по этому вопросу на страницах «Морского сборника».

В 1816 г. Сущов, состоя командиром брига «Феликс», ездил с гвардейскими нижними чинами в Стокгольм, где получил шведский орден Меча, а по возвращении был 12 декабря 1817 года награждён орденом св. Георгия 4-й степени за проведение 18 полугодовых морских кампаний (№ 3374 по кавалерскому списку Григоровича — Степанова).

В 1819 г. он состоял флаг-капитаном при вице-адмирале Кроуне и занимался перевозкой войск из Свеаборга в Ревель, следующий год провел по болезни в отпуске, в течение 1821—1823 гг. командовал сначала фрегатом «Гектор», затем фрегатом «Автроил», участвовал в крейсерствах, а в конце последнего года был произведён в капитаны 2-го ранга и назначен начальником линейного корабля «Ретвизан», на котором однако за его ветхостью кампании не совершал. За деятельное участие в снятии с мели судов после наводнения 1824 г. Сущов в числе немногих был награждён орденом св. Владимира 4-й степени.

С 1827 г. вместе с повышением в капитаны 1-го ранга он был определён командиром 17-го флотского экипажа и строившегося 84-пушечного корабля «Эмгейтон», два года спустя — командиром 14-го флотского экипажа и 110-пушечного корабля «Император Александр I», во главе которых состоял до 28 августа 1831 г., когда был пожалован в контр-адмиралы и назначен капитаном Кронштадтского порта; однако в этой должности он пробыл не более года.

В течение следующих лет, начиная с 1832 г., Сущов состоял начальником 3-й бригады 1-й флотской дивизии и командовал особым отрядом военных судов, совершал обычные кампании, специально занимался перевозкой войск, наблюдал за испытанием новопостроенных судов — например кораблей «Владимир», «Фершампенауз», «Орёл»; в 1836—1837 годах недолго командовал всей 1-й флотской дивизией Балтийского флота, а с производством в вице-адмиралы (в 1837 году), состоял начальником практической эскадры в Балтийском море до 1839 г., когда по слабости здоровья был назначен членом Адмиралтейств-совета.

В заседаниях последнего он принимал деятельное участие при пересмотре некоторых глав морского устава; в совете служил до конца жизни. Высший орден имел св. Владимира 2-й степени.

По отзывам современников, Сущов живо интересовался литературой, в особенности морской, в которой считался авторитетом.

Скончался 23 декабря 1851 г. в Санкт-Петербурге, похоронен в родном поместье.



Источники

  • Веселаго Ф. Ф. Очерк истории морского кадетского корпуса. — СПб., 1852.
  • Волков С. В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. — Т. II. Л—Я. — М., 2009.
  • Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
  • С. K. Вице-адмирал П. И. Сущов // «Морской сборник». — 1853. — № 7.
  • Степанов В. С., Григорович П. И. В память столетнего юбилея императорского Военного ордена Святого великомученика и Победоносца Георгия. (1769—1869). — СПб., 1869.
  • Сущов П. И. Из записок старого моряка // «Морской сборник». — 1848. — Т. І и II.

Напишите отзыв о статье "Сущов, Павел Иванович"

Отрывок, характеризующий Сущов, Павел Иванович



На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.