Шипперке

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Схиперке»)
Перейти к: навигация, поиск
Шипперке
Происхождение
Страна

Бельгия

Время

около 1880

Характеристики
Вес

3—9 кг

Классификация МКФ
Группа

1

Секция

1

Номер

[www.fci.be/uploaded_files/083GB2003_en.doc 83]

Породы собак на Викискладе

Шипперке — порода собак. Выведена в Бельгии[1]. Это пастушеская собака небольшого размера, но крепкого телосложения.

Её голова имеет форму клина с хорошо развитым черепом и довольно короткой мордой. Тело хорошо сбалансированное, короткое, довольно широкое и коренастое. У шипперке характерная шерсть: очень густая и жесткая, она образует воротник, гриву, жабо и штаны, что придает его контуру уникальность[2].





История породы

На фламандском диалекте слово Schipperke означает «пастушок». Общим предком бельгийской овчарки и шипперке была, вероятно, древняя порода небольших черных собак, называвшаяся Леувенар (Leuvenaar). История шипперке начинается в XVII веке. В 1690-х шипперке был любимой собакой рабочих и сапожников квартала Сен-Жери в Брюсселе. Они соревновались между собой, украшая своих собак затейливыми медными ошейниками. Хвосты полностью купировались, вероятно, так было принято еще с XV века. Порода была известна как охотник на мышей, крыс, кротов и других вредителей.

Первая выставка шипперке состоялась в 1882 году в городе Спа. Порода стала модной благодаря королеве Бельгии Марии Генриэтте (англ.). В США и Великобританию она была завезена в 1887 году. В 1888 году был основан племенной клуб и утвержден первый стандарт породы. Клуб шипперке стал первым племенным клубом Бельгии. В то время различались типы собак из Антверпена, Лувена и Брюсселя и предпринимались значительные усилия для унификации породы[2].

Распространено мнение, что название Schipperke означает на фламандском «маленький капитан», а собаки этой породы использовались в Бельгии для охраны торговых судов и барж[3]. Вероятно, оно возникло в англоязычных странах в 1880-х годах благодаря путанице между бельгийской породой шипперке и кесхондом, называвшемся также голландской баржевой собакой.

Внешний вид

  • Голова имеет форму клина, но не слишком длинная и достаточно широкая,

сбалансированная с телом. Морда сужается к носу, её длина составляет около 40 % полной длины головы. Нос маленький, чёрный, губы чёрные. Глаза тёмно-коричневые, маленькие, миндалевидные, не навыкате, не запавшие, острый, живой взгляд, веки чёрные. Уши стоят торчком, очень маленькие, треугольные (максимально приближенные по форме к равностороннему треугольнику), посажены высоко, но не слишком близко друг к другу, очень подвижные.

Шея сильная, мускулистая, средней длины, кажется объемной из-за обилия шерсти.

Тело короткое и широкое, коренастое, но не объёмистое и тяжелое, в идеале вписывается в квадрат. Спина короткая, прямая и сильная.

Хвост отсутствует, но если бы он не купировался, был бы длинным, широким у основания и сужающимся к концу.

Конечности прямые, параллельные, мускулистые. Бедра задних конечностей кажутся больше из-за обильной шерсти. Лапы маленькие, круглые (кошачья лапа), с короткими чёрными когтями.

Шерсть обильная, густая, прямая и достаточно грубая, формирует превосходную защиту вместе с мягким плотным подшёрстком. Очень короткая шерсть на ушах, голове. На теле шерсть средней длины, плотно прилегающая. Вокруг шеи шерсть намного более длинная и не прилегающая к телу. Начиная от ушей, особенно у кобелей, но также и у сук, шерсть формирует воротник (длинная шерсть вокруг шеи, пучками по обеим сторонам), гриву (длинная шерсть на верхней части шеи до холки и плеч), и жабо (длинная шерсть на нижней стороне шеи и груди, простирающаяся между лап и на постепенно исчезающая на нижней стороне груди). Длинная и пышная шерсть на задней стороне бедер образует типичные «штаны». Хвост покрыт шерстью такой же длины, как по всему телу.

Окрас полностью чёрный. Подшёрсток может быть тёмно-серым, если он полностью скрыт покровным волосом.

Вес может быть от 3 до 9 кг. Средний вес 4—7 кг.

Характер

Шипперке — замечательная маленькая сторожевая собака, исключительно чуткая, переполненная энергией, сторонящаяся чужих. Он активный, шустрый, неутомимый, непрестанно интересуется окружающим. Способен укусить, если кто-то приближается к объекту, который он охраняет. Очень ласков с детьми, всегда интересуется, что происходит за закрытой дверью или предметом, который движется. Показывает реакцию пронзительным лаем и поднятой гривой. С интересом охотится на крыс, кротов и других вредителей[2].

Напишите отзыв о статье "Шипперке"

Примечания

  1. Шипперк // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  2. 1 2 3 [web.archive.org/web/20050216081457/www.fci.be/uploaded_files/083GB2003_en.doc Стандарт FCI № 83 от 05.05.2003] (англ.)
  3. Например, [www.iku.ru/atlas.phtml?atlas=839], [zoolife.com.ua/reviews224.html], [petworld.ru/modules/article/view.article.php/166].

Литература

Отрывок, характеризующий Шипперке

– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…
– Да теперь все равно, – невольно сказал Пьер.
– Эх, милый человек ты, – возразил Платон. – От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. – Он уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу. – Так то, друг мой любезный, жил я еще дома, – начал он. – Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, и наш дом, слава тебе богу. Сам сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случилось… – И Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали ь солдаты. – Что ж соколик, – говорил он изменяющимся от улыбки голосом, – думали горе, ан радость! Брату бы идти, кабы не мой грех. А у брата меньшого сам пят ребят, – а у меня, гляди, одна солдатка осталась. Была девочка, да еще до солдатства бог прибрал. Пришел я на побывку, скажу я тебе. Гляжу – лучше прежнего живут. Животов полон двор, бабы дома, два брата на заработках. Один Михайло, меньшой, дома. Батюшка и говорит: «Мне, говорит, все детки равны: какой палец ни укуси, все больно. А кабы не Платона тогда забрили, Михайле бы идти». Позвал нас всех – веришь – поставил перед образа. Михайло, говорит, поди сюда, кланяйся ему в ноги, и ты, баба, кланяйся, и внучата кланяйтесь. Поняли? говорит. Так то, друг мой любезный. Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету. Так то. – И Платон пересел на своей соломе.
Помолчав несколько времени, Платон встал.
– Что ж, я чай, спать хочешь? – сказал он и быстро начал креститься, приговаривая:
– Господи, Иисус Христос, Никола угодник, Фрола и Лавра, господи Иисус Христос, Никола угодник! Фрола и Лавра, господи Иисус Христос – помилуй и спаси нас! – заключил он, поклонился в землю, встал и, вздохнув, сел на свою солому. – Вот так то. Положи, боже, камушком, подними калачиком, – проговорил он и лег, натягивая на себя шинель.
– Какую это ты молитву читал? – спросил Пьер.
– Ась? – проговорил Платон (он уже было заснул). – Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?
– Нет, и я молюсь, – сказал Пьер. – Но что ты говорил: Фрола и Лавра?
– А как же, – быстро отвечал Платон, – лошадиный праздник. И скота жалеть надо, – сказал Каратаев. – Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, – сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул.
Наружи слышались где то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.


В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.