Схул
Поделись знанием:
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
| Схул | |
| 32°37′33″ с. ш. 34°57′30″ в. д. / 32.6258639° с. ш. 34.9585194° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=32.6258639&mlon=34.9585194&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 32°37′33″ с. ш. 34°57′30″ в. д. / 32.6258639° с. ш. 34.9585194° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=32.6258639&mlon=34.9585194&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Страна |  Израиль |
Схул — пещера на горе Кармель в Израиле. Находится в 20 км к югу от города Хайфа и в 3 км от Средиземного моря.
Доисторический участок, впервые раскопала Дороти Гаррод летом 1928 года[1].
В пещере Схул селились попеременно то неандертальцы (до 130 тыс. л. н. и 65–47 тыс. л. н.), то человек разумный (130—80 тыс. л. н. и после 47 тысяч лет назад)[2]. Пещера была заселена в период среднего палеолита: 200000 — 45000 лет назад[3].
В пещере Схул было обнаружено 14 скелетов, большинство из которых в 1932 году нашёл Теодор Мак-Коун (de:Theodore D. McCown). Палеоантропы из Схул относятся к более прогрессивной группе ближневосточных гоминид Схул-Кафзех[en], которые заметно отличаются от более примитивных и похожих на европейских неандертальцев местных находок из пещер Табун, Амуд и Кебара[4].
Останки, найденные в пещере Схул, вместе с обнаруженными в Вади-эль-Мугара и Зуттие, были классифицированы в 1939 году Артуром Кейтом и Теодором Мак-Коуном как вид Palaeoanthropus palestinensis — потомок Homo heidelbergensis[5][6][7].
См. также
Напишите отзыв о статье "Схул"
Примечания
- ↑ Dorothy Garrod: Excavations in the Mugharet el-Wad, near Athlit, April-June 1929. Quarterly Statement of the Palestine Exploration Fund 61, S. 220-222
- ↑ [elementy.ru/novosti_nauki/430264/Tri_prodyryavlennye_rakushki_zastavlyayut_po_novomu_vzglyanut_na_zarozhdenie_chelovecheskoy_kultury Три продырявленные ракушки заставляют по-новому взглянуть на зарождение человеческой культуры]
- ↑ Olson, S. Mapping Human History. Houghton Mifflin, New York (2003). p.74-75.
- ↑ [www.zooeco.com/0-jeti/0-jeti304-1.html Кроманьонцы, древний человек, ископаемый человек]
- ↑ [books.google.co.uk/books?id=vHKuxy69Lc8C&pg=PA59&lpg=PA59 The Palaeolithic Origins of Human Burial], Paul Pettitt, 2013, p59
- ↑ [books.google.co.uk/books?id=Kl8gAwAAQBAJ&pg=PA90#v=onepage&q&f=false Human Adaptation in the Asian Palaeolithic: Hominin Dispersal and Behaviour during the Late Quaternary], Ryan J. Rabett, 2012, p90
- ↑ [archive.org/stream/stoneageofmountc02join#page/18/mode/1up The stone age of Mount Carmel : report of the Joint Expedition of the British School of Archaeology in Jerusalem and the American School of Prehistoric Research, 1929-1934], p18
Ссылки
- [enc-dic.com/anthropology/Shul-194.html Схул]
- [antropogenez.ru/article/239/ Судьба неандертальцев]
- [www.pnas.org/content/98/6/2979 Wesley A. Niewoehner: Behavioral inferences from the Skhul/Qafzeh early modern human hand remains]
- [antropogenez.ru/location/265/ Схул - Skhul - Мугарет-эс-Схул, Козья пещера; Es-Skhul, Mugharet es-Skhul, Cave of the Kids] — Антропогенез.РУ
Отрывок, характеризующий Схул
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
