Счастье

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Запрос «Блаженство» перенаправляется сюда; о других значениях см. Блаженство (значения).

Сча́стье (праславянское *sъčęstь̂je объясняют из *sъ- «хороший» и *čęstь «часть», то есть «хороший удел») — состояние человека, которое соответствует наибольшей внутренней удовлетворённости условиями своего бытия, полноте и осмысленности жизни, осуществлению своего человеческого назначения.

Феномен счастья изучается, в основном, философией, психологией, богословием и оккультизмом.

Физиология счастья

Физиология счастья может быть тесно связана с так называемыми «гормонами счастья» — эндорфинами, серотонином и дофамином. Их синтез и круговорот в организме нарушаются при эндокринных, инфекционных и вирусных заболеваниях. Серотонин является нейромедиатором головного мозга, который вырабатывается в шишковидной железе человека. Если эндорфины влияют, в основном, на кратковременные состояния эйфории и радости, то серотонин, его регулярная выработка и процессы захвата в нейронах, в большей степени создают фон счастья и долговременной удовлетворенности. Другой гормон и нейромедиатор, тесно связанный с серотонином, — дофамин. Дофамин является одним из химических факторов внутреннего подкрепления и служит частью «системы поощрения» мозга.

В философии

В античной этике проблема счастья являлась центральной категорией. Первым её исследовал Аристотель, который определил счастье как «деятельность души в полноте добродетели» (Никомахова этика). Добродетель определялась как то, что ведёт к счастью.

В эпоху эллинизма счастье было отождествлено с удовольствием в философии эпикуреизма. Древнегреческое слово счастье — «эвдемония» (eudaimonia, εὖ — добро, δαίμων — божество) — дословно означало судьбу человека, находящегося под покровительством богов.

Восточная философия, провозглашая недостижимость счастья в материальном мире, в своих биологическом, физиологическом, социальном, экономическом и логическом аспектах учит практическому пути достижения индивидуальной счастливой жизни.

В этой связи показательна следующая цитата:

К счастью можно прийти двумя путями. Первый путь — внешний. Приобретая лучшее жилище, лучшую одежду, более приятных друзей, мы можем в той или иной степени обрести счастье и удовлетворение. Второй путь — это путь духовного развития, и он позволяет достичь счастья внутреннего. Однако эти два подхода не равноценны. Внешнее счастье без внутреннего не может длиться долго. Если жизнь рисуется вам в чёрных красках, если вашему сердцу чего-то недостает, вы не будете счастливы, какой бы роскошью себя ни окружили. Но если вы достигли внутреннего спокойствия, то можете обрести счастье даже в самых тяжелых условиях.

— Далай-лама XIV

Аристотель также считал, что друзья есть то благо, которым в числе прочих должен обладать счастливый человек.

Показательной является и следующая цитата:

Ведь для полноты жизни человека, которая называется счастьем, недостаточно материального благополучия и физического здоровья. Высшие радости жизни — это радости духовной жизни. Но восприятие и понимание последних прямо пропорционально степени развития сознания. Улучшение материального положения масс должно сопровождаться развитием их сознания, их духовной жизни.

—

Психология

В позитивной психологии применяется, в частности, следующая формула счастья:

Счастье = глубокое удовлетворение жизнью + максимум положительных эмоций + минимум негативных эмоций.

Причем, положительные эмоции связаны со счастьем в настоящий момент, а глубокое удовлетворение — со счастьем в долгосрочном периоде.

В соответствии с концепцией представителя гуманистической психологии К. Роджерса, самопознание даёт человеку способность к личностному росту, самосовершенствованию, самоактуализации, что является необходимым условием достижения полноты жизни, ощущения радости жизни, осознания смысла жизни.

Экономика

Экономисты и социологи, изучающие связь между счастьем и деньгами отмечают, что на макроуровне жители богатых стран с высоким уровнем ВВП в среднем ощущают себя более счастливыми, чем жители бедных государств. Что касается микроуровня, вывод большинства экономистов таков: счастье зависит от денег, но чем больше денег, тем меньше они на это счастье влияют.

В религии

По словам профессора Московской духовной академии, богослова А. И. Осипова, счастье является внутренним состоянием человека и не зависит от степени его обеспеченности материальными благами, в подтверждение чего он приводит историю, случившуюся с игуменом Никоном (Воробьёвым), который «в юности был заражён идеями прогресса, свободы, равенства, братства». Как-то раз Никона потрясла опубликованная в газетах информация о самоубийстве сверхобеспеченного двадцатилетнего сына миллионера по причине несчастной любви. Осипов задаётся вопросом: «А что же тогда счастье?». И отвечает: «Это радость!». И вспоминает два случая, первый из которых случился с Никоном Оптинским, последним насельником Оптинского монастыря, арестованным в 1929 году. Рассказывает: "Его обрили, остригли, сняли с него все монашеские одежды, надругались над ним полностью, посадили со шпаной, там он заболел туберкулёзом… Удавалось передавать письма. В одном из последних писем строка: «Счастью моему нет предела, я наконец узнал, что такое „Царство Божие внутри вас есть“»". Второй случай взят из жития великомученика Евстратия, жившего в третьем веке. Богослов говорит, что «когда с него [Евстратия] снимали кожу… вдруг у него необыкновенно озарилось лицо и он воскликнул: „Мучение это суть радость рабам твоим“. Мучители были настолько потрясены, что некоторые из них бросили орудия казни и тут же сказали: „Я христианин!“. Им тут же снесли головы, конечно». По словам А. И. Осипова «христианство даёт человеку возможность приобрести истинное счастье». В другой публичной лекции профессор-богослов Осипов дал краткое и ёмкое определение: «Счастье — это быть довольным».

В индуизме олицетворением счастья является богиня Лакшми.

См. также

• Международный индекс счастья
• Ангедония
• Апатия (психиатрия)
• Апатия (философия)
• Атараксия
• Эвдемонизм
• Эйфория
• Нирвана
• Катарсис
• Экстаз
• Радость

Литература

• Айдинян Р. М. Трактат о счастье СПб.: Алетейя, 2008. — 88 с.
• Аргайл М. Психология счастья. 2-е изд. М.: Питер, 2003. The Psychology of Happiness, 2nd edition, Michael Argyle.
• Батин В. Н. Категория счастья в этике Юма // XXV Герценовские чтения. Научный атеизм, этика, эстетика. — Л.: 1972.
• Бахтин М. В. Вечные ориентиры счастья. Полное собрание сочинений. — М., 2001—2003 г. Том 1.
• Брюкнер Паскаль. Вечная эйфория: Эссе о принудительном счастье /Пер. с фр. Н.Малевич. — СПб.: Издателство Ивана Лимбаха, 2007. — 240 с.
• Воркачев С. Г. [lincon.narod.ru/happiness04.zip Счастье как лингвокультурный концепт]. — М.: ИТДГК «Гнозис», 2004. — 192 с.
• Далай-лама XIV. Искусство быть счастливым. — 1999., в соавторстве с доктором Говардом К. Катлером
• Джидарьян П. А. Представление о счастье в российском менталитете. — М.: 2001.
• Имянитов Н. С. [samlib.ru/editors/i/imjanitow_n_s/schastemechta.shtml Счастье как несбыточная мечта] // Химия и жизнь. 2006. — № 8 — С. 42-47.
• Кошелева О. Е. [ec-dejavu.ru/h/Happiness_Russia.html Ракурсы «щастья» в России XVII—XVIII веков] // Казус 2002. Индивидуальное и уникальное в истории. Вып. 4. — М.: ОГИ, 2002. С. 108—117.
• Новиков М. И. О счастье. — М.: 1965.
• Ойзерман Т. И. Понятие счастья в системе И. Канта // Историко-философский ежегодник-99. — М.: 2001. С. 149—161.
• Попов Б. Н. Взаимосвязь категории счастья и смысла жизни. — М.: 1986.
• Свенцицкая И. С. [ec-dejavu.ru/h/Happiness_Greek.html Счастье и горе у древних греков] // Казус 2002. Индивидуальное и уникальное в истории. Вып. 4. — М.: ОГИ, 2002. С. 16-25.
• Татаркевич В. [z13.info/vladislav-tatarkevich-o-schaste-i-sovershenstve-cheloveka.html О счастье и совершенстве человека.] — М., 1981.

• Diener E. Subjective well-being // Psychological Bulletin, 1984.
• Diener E., Seligman M. E. P. Very happy people // Psychological Science, 2000.
• Diener E., Suh E., Lucas R.E., Smith H. Subjective well-being: Three decades of Progress // Psychological Bulletin, 1999.
• Galati, D., & Sotgiu, I. Happiness and Positive Emotions. In: A.Delle Fave (ed.) Positive Psychology. Special issue of Ricerche di Psicologia, anno XXVII, N 1, 2004, 41-62.

Ссылки

• [iph.ras.ru/elib/2909.html «Счастье»] — статья в Новой философской энциклопедии

Отрывок, характеризующий Счастье

– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.


От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…


Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.