Счётное слово (корейский язык)
Корейские счётные суффиксы (субуллюса; хангыль: 수분류사, ханча: 數分類詞) — особая часть речи, служебное слово, которое ставится при счёте после числительного. Аналогичная система счёта используется в китайском (лянцы) и японском языках (дзёсуси).
По-русски при счёте бумаги нужно использовать слово «лист»: три листа бумаги; нельзя сказать «три бумаги». В корейском листы бумаги или бумагоподобные предметы считаются с помощью слова чанъ (장): «десять билетов» — посы пхё ёль чанъ (버스 표 열 장), буквально «автобусных билетов десять листов». Счётные слова часто расширяют значение в метафорах[1]. К примеру, «чанъами» могут считаться любые тонкие предметы, в частности, листья (намусип, 나뭇잎) считаются на чанъ.
В корейском языке используется два набора числительных: корейские и сино-корейские, заимствованные из Китая. Корейские числительные обычно используются со счётными словами: Ёль ква (열 (кор. «10») 과) — «десять уроков», а сип ква (십 (кор.-кит. «10») 과) означает «урок десятый». Китайские счётные суффиксы используются в основном при счёте времени.
Примеры
Счётные слова | ||
---|---|---|
Счётное слово | Хангыль | Что считает |
Поль | 벌 | предметы одежды |
Пун | 분 | люди (вежливо) |
Чхок | 척 | лодки, суда |
Чхе | 채 | дома |
Те | 대 | средства передвижения (машины, самолёты) и механизмы (компьютеры) |
Тан | 단 | пучки зелёного лука |
Тонъ | 동 | здания |
Ке | 개 | вещи; это самое общее счётное слово, «штука» |
Кыру | 그루 | деревья |
Ква | 과 | уроки |
Квон | 권 | книги |
Чанъ | 장 | бумага |
Чару | 자루 | вещи с длинной ручкой: письменные принадлежности, лопаты, мечи, винтовки |
Кхёлле | 켤레 | перчатки и носки |
Мари | 마리 | животные |
Мёнъ | 명 | люди (неформально) |
Пхиль | 필 | свёртки ткани |
Пхоги | 포기 | кочаны пекинской капусты |
Пхун | 푼 | пенни |
Саль | 살 | года (с корейскими цифрами) |
Сэ | 세 | года (с китайскими цифрами) |
Сонъи | 송이 | маринованные цветы, грозди винограда, бананов |
Тхоль | 톨 | зёрна сырого риса, камни |
Тхонъ | 통 | буквы, телеграммы, телефонные звонки, письма электронной почты |
Тхонъ | 통 | арбузы |
Существительные, которые могут быть счётными словами | ||
Слово | Хангыль | Что считает |
Пёнъ | 병 | бутылки |
Чхынъ | 층 | слои, этажи |
Кырыт | 그릇 | миски |
Кок | 곡 | песни |
Чан | 잔 | стаканы и чашки |
Мади | 마디 | фразы, музыкальные такты |
Сарам | 사람 | люди (неформальное слово) |
Тхонъ | 통 | корзины, контейнеры |
Счётные слова для счёта множества предметов | ||
Слово | Хангыль | Что считает |
Чоп | 접 | сотни сушёных плодов хурмы |
Чуль | 줄 | десятки яиц |
Кхо | 코 | двадцатки сушёных сайд |
Пхан | 판 | тридцатки яиц |
Сон | 손 | пары рыб (обычно макрелей или кульби) |
Тасы | 다스 | дюжины карандашей |
Тхот | 톳 | сотня листов нори |
Напишите отзыв о статье "Счётное слово (корейский язык)"
Примечания
- ↑ Lakoff, 1987
См. также
Это заготовка статьи по лингвистике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Счётное слово (корейский язык)
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.