Счётное слово (корейский язык)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Корейские счётные суффиксы (субуллюса; хангыль: 수분류사, ханча: 數分類詞) — особая часть речи, служебное слово, которое ставится при счёте после числительного. Аналогичная система счёта используется в китайском (лянцы) и японском языках (дзёсуси).

По-русски при счёте бумаги нужно использовать слово «лист»: три листа бумаги; нельзя сказать «три бумаги». В корейском листы бумаги или бумагоподобные предметы считаются с помощью слова чанъ (장): «десять билетов» — посы пхё ёль чанъ (버스 표 열 장), буквально «автобусных билетов десять листов». Счётные слова часто расширяют значение в метафорах[1]. К примеру, «чанъами» могут считаться любые тонкие предметы, в частности, листья (намусип, 나뭇잎) считаются на чанъ.

В корейском языке используется два набора числительных: корейские и сино-корейские, заимствованные из Китая. Корейские числительные обычно используются со счётными словами: Ёль ква (열 (кор. «10») 과) — «десять уроков», а сип ква (십 (кор.-кит. «10») 과) означает «урок десятый». Китайские счётные суффиксы используются в основном при счёте времени.



Примеры

Счётные слова
Счётное слово Хангыль Что считает
Поль предметы одежды
Пун люди (вежливо)
Чхок лодки, суда
Чхе дома
Те средства передвижения (машины, самолёты) и механизмы (компьютеры)
Тан пучки зелёного лука
Тонъ здания
Ке вещи; это самое общее счётное слово, «штука»
Кыру 그루 деревья
Ква уроки
Квон книги
Чанъ бумага
Чару 자루 вещи с длинной ручкой: письменные принадлежности, лопаты, мечи, винтовки
Кхёлле 켤레 перчатки и носки
Мари 마리 животные
Мёнъ люди (неформально)
Пхиль свёртки ткани
Пхоги 포기 кочаны пекинской капусты
Пхун пенни
Саль года (с корейскими цифрами)
Сэ года (с китайскими цифрами)
Сонъи 송이 маринованные цветы, грозди винограда, бананов
Тхоль зёрна сырого риса, камни
Тхонъ буквы, телеграммы, телефонные звонки, письма электронной почты
Тхонъ арбузы
Существительные, которые могут быть счётными словами
Слово Хангыль Что считает
Пёнъ бутылки
Чхынъ слои, этажи
Кырыт 그릇 миски
Кок песни
Чан стаканы и чашки
Мади 마디 фразы, музыкальные такты
Сарам 사람 люди (неформальное слово)
Тхонъ корзины, контейнеры
Счётные слова для счёта множества предметов
Слово Хангыль Что считает
Чоп сотни сушёных плодов хурмы
Чуль десятки яиц
Кхо двадцатки сушёных сайд
Пхан тридцатки яиц
Сон пары рыб (обычно макрелей или кульби)
Тасы 다스 дюжины карандашей
Тхот сотня листов нори

Напишите отзыв о статье "Счётное слово (корейский язык)"

Примечания

  1. Lakoff, 1987

См. также

  1. Счётное слово



Отрывок, характеризующий Счётное слово (корейский язык)

– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.