Сьорпаэс, Джильдо

Джильдо Сьорпаэс
Гражданство	Италия Италия
Дата рождения	12 января 1938(1938-01-12) (86 лет)
Место рождения	Кортина-д’Ампеццо, Венеция
Рост	181 см
Вес	82 кг
Карьера
Позиция	разгоняющий
Клуб	Bob Club Cortina
Статус	завершил карьеру
Медали
Олимпийские игры Бронза Инсбрук 1964 четвёрки
Последнее обновление: 2 февраля 2012

Джильдо Сьорпаэс (итал. Gildo Siorpaes, 12 января 1938, Кортина-д’Ампеццо, Венеция) — итальянский бобслеист, разгоняющий, выступавший за сборную Италии в 1960-е годы. Бронзовый призёр зимних Олимпийских игр 1964 года в Инсбруке.

Биография

Джильдо Сьорпаэс родился 12 января 1938 года в городе Кортина-д’Ампеццо, область Венеция. С ранних лет увлёкся спортом, позже заинтересовался бобслеем и прошёл отбор в национальную сборную Италии, присоединившись к ней в качестве разгоняющего. Первое время выступал в паре с пилотом Серджио Дзардини, потом перешёл в команду Эудженио Монти.

Сразу стал показывать неплохие результаты, выиграл несколько медалей первенства Италии, благодаря чему удостоился права защищать честь страны на Олимпийских играх 1964 года в Инсбруке, где занял третье место в программе четырёхместных экипажей. В силу возросшей конкуренции решил попробовать себя в горнолыжном спорте, одержал победу в скоростном спуске не нескольких турнирах местного значения, но каких бы то ни было выдающихся результатов не добился. Поэтому вскоре принял решение завершить карьеру профессионального спортсмена. Приходится родным братом не менее известному бобслеисту Серджио Сьорпаэсу.

Ссылки

• [www.fibt.com/index.php?id=109 Список призёров чемпионата мира на официальном сайте FIBT]  (англ.)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/si/gildo-siorpaes-1.html Джильдо Сьорпаэс]  (англ.) — результаты олимпийских выступлений на sports-reference.com

Отрывок, характеризующий Сьорпаэс, Джильдо

Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.