Сьюдад-Реаль
Город
Показать/скрыть карты
|
Сьюда́д-Реа́ль (исп. Ciudad Real [θjuˈðað reˈal] — «королевский город») — город в Испании, центр одноимённой провинции. Расположен в автономном сообществе Кастилия — Ла-Манча, муниципалитет находится в составе района (комарки) Кампо-де-Калатрава.
Согласно переписи 2001 года, в Сьюдаде-Реале проживает 63 тысяч человек. Город расположен примерно в 200 км к югу от Мадрида и на высоте 628 м над уровнем моря. Площадь города составляет 285 км², и он состоит из четырёх крупных районов: Ciudad Real, Las Casas, Valverde и La Poblachuela.
Рядом с городом расположен холм Аларкос, имеющий для археологов большое значение из-за его средневековой крепости, а также из-за разыгравшейся у него некогда битвы при Аларкосе, в которой кастильцы были наголову разбиты маврской династией альмохадов в 1195 году.
Известные уроженцы и жители
- Кристобаль де Мена (1492 — ?) — испанский конкистадор, составил первый изданный в Европе доклад о завоевании Империи инков, составленный непосредственным очевидцем и участником событий.
- Антонио Сьюдад-Реаль (1551 — 1617) — испанский католический миссионер и филолог.
Напишите отзыв о статье "Сьюдад-Реаль"
Ссылки
- [www.ciudad-real.es Официальный сайт города]
|
Отрывок, характеризующий Сьюдад-Реаль
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.– Извините меня, ваше превосходительство, – начал он (Пьер был хорошо знаком с этим сенатором, но считал здесь необходимым обращаться к нему официально), – хотя я не согласен с господином… (Пьер запнулся. Ему хотелось сказать mon tres honorable preopinant), [мой многоуважаемый оппонент,] – с господином… que je n'ai pas L'honneur de connaitre; [которого я не имею чести знать] но я полагаю, что сословие дворянства, кроме выражения своего сочувствия и восторга, призвано также для того, чтобы и обсудить те меры, которыми мы можем помочь отечеству. Я полагаю, – говорил он, воодушевляясь, – что государь был бы сам недоволен, ежели бы он нашел в нас только владельцев мужиков, которых мы отдаем ему, и… chair a canon [мясо для пушек], которую мы из себя делаем, но не нашел бы в нас со… со… совета.
Многие поотошли от кружка, заметив презрительную улыбку сенатора и то, что Пьер говорит вольно; только Илья Андреич был доволен речью Пьера, как он был доволен речью моряка, сенатора и вообще всегда тою речью, которую он последнею слышал.
– Я полагаю, что прежде чем обсуждать эти вопросы, – продолжал Пьер, – мы должны спросить у государя, почтительнейше просить его величество коммюникировать нам, сколько у нас войска, в каком положении находятся наши войска и армии, и тогда…
Но Пьер не успел договорить этих слов, как с трех сторон вдруг напали на него. Сильнее всех напал на него давно знакомый ему, всегда хорошо расположенный к нему игрок в бостон, Степан Степанович Апраксин. Степан Степанович был в мундире, и, от мундира ли, или от других причин, Пьер увидал перед собой совсем другого человека. Степан Степанович, с вдруг проявившейся старческой злобой на лице, закричал на Пьера:
– Во первых, доложу вам, что мы не имеем права спрашивать об этом государя, а во вторых, ежели было бы такое право у российского дворянства, то государь не может нам ответить. Войска движутся сообразно с движениями неприятеля – войска убывают и прибывают…
Другой голос человека, среднего роста, лет сорока, которого Пьер в прежние времена видал у цыган и знал за нехорошего игрока в карты и который, тоже измененный в мундире, придвинулся к Пьеру, перебил Апраксина.
– Да и не время рассуждать, – говорил голос этого дворянина, – а нужно действовать: война в России. Враг наш идет, чтобы погубить Россию, чтобы поругать могилы наших отцов, чтоб увезти жен, детей. – Дворянин ударил себя в грудь. – Мы все встанем, все поголовно пойдем, все за царя батюшку! – кричал он, выкатывая кровью налившиеся глаза. Несколько одобряющих голосов послышалось из толпы. – Мы русские и не пожалеем крови своей для защиты веры, престола и отечества. А бредни надо оставить, ежели мы сыны отечества. Мы покажем Европе, как Россия восстает за Россию, – кричал дворянин.