Барбара Викс
| Барбара Викс | |
| Barbara Weeks | |
 | |
| Имя при рождении: |
Сью Кингсли |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Профессия: | |
| Карьера: | |
Сью Кингсли (англ. Sue Kingsley), более известная по артистическому псевдониму Барбара Викс (англ. Barbara Weeks, 4 июля 1913 — 24 июня 2003) — американская киноактриса, получившая наибольшую известность за участие в вестернах.
Содержание
Биография
Сью Кингсли родилась в городе Сомервилл (штат Массачусетс, США). Её родители развелись практически сразу после рождения дочери, и девочка, оставшаяся с матерью — актрисой варьете, выросла за кулисами музыкального театра[1]. Свою первую работу — эпизодическую роль кордебалете, она получила в 16 лет в бродвейском мюзикле «Whoopee!» (≈ рус. Гулянка!, 1929 год)[2]. Продюсером шоу выступил Флоренз Зигфелд, а продюсером кинофильма снятого на основе постановки — Сэмюэл Голдвин. Успех был обеспечен участием целой команды популярных в то время актёров: Эдди Кантора, Вирджинии Брюс, Полетт Годдар, Энн Сотерн и других. На юную танцовщицу также обратили внимание и она за 1931 год снялась почти в 10 лентах различных студий, но в ролях второго плана.
В 1932 году Барбара Викс стала одной из участниц финала WAMPAS Baby Stars — рекламного шоу в поддержку молодых, перспективных актрис[3].
В 1932 году Флоренз Зигфелд скончался. Его компаньон, не молодой уже мужчина Сэмюэл Голдвин обратил пристальное внимание на Барбару, достигшую к тому времени совершеннолетия. С её слов, он пытался добиться с ней интимной близости и, получив отказ, «продал» её в Columbia Pictures[1]. Всемогущий президент этой студии Гарри Кон также предпринял попытки сексуальных домогательств, желаемого не добился и отправил девушку сниматься в вестерны категории B, полагая это за наказание[1]. Однако Барбаре Викс это неожиданно понравилось за весёлые взаимоотношения в группе и работу на свежем воздухе. Кроме того, она с юности имела навыки верховой езды, и сцены на лошадях не представляли для неё сложности. В 1932 году она снимается в нескольких достаточно популярных «ковбойских» картинах: «Всадник на закате» (англ. Sundown Rider), «Запретная тропа» (англ. Forbidden Trail) и «Белый орёл» (англ. White Eagle) с Баком Джонсом в главной роли. Последний из них достаточно подробно анализируется киноведческими источниками, так как кроме традиционного динамичного сюжета он содержит и социальную проблему: любовь мужчины-индейца Банноков (Джонс) и белой женщины (Викс)[4][5].
На протяжении последующих двух лет актриса снимается в 12 фильмах различных жанров и практически на три года исчезает с экранов. В 1936 году она знакомится с лётчиком-испытателем Льюисом Паркером. Мужчина просит её оставить профессию, и она соглашается с этим на некоторое время. Однако, когда он в 1937 году по приказу был отправлен для прохождения службы за рубеж, Барбара снялась в трёх вестернах, ставших последними для неё в этом жанре: «Правосудие одиночки» (англ. One Man Justice), «Грубый шериф» (англ. Two-Fisted Sheriff) и «Старая тропа в Вайоминг» (англ. Old Wyoming Trail). Во всех из них её партнёром выступал Чарльз Старретт. На следующий год из командировки возвращается Льюис Паркер, пара сочетается браком в Юме (штат Аризона), и актриса надолго покидает кинематограф. Трагедия настигает актрису в 1945 году, когда в самом конце войны самолёт Паркера, совершавший боевой вылет, бесследно исчезает над водами Средиземного моря[1].
Барбара Викс переезжает в Нью-Йорк и увлекается моделированием одежды. Там она знакомится с предпринимателем Вильямом Коксом и выходит за него замуж. В 1950 году у неё рождается единственный ребёнок, мальчик — Скайлер Джон Уинг. Супруг достаточно скоро оставляет семью, Барбара уезжает в Лас-Вегас, где сначала на скромную зарплату секретаря, а позже на пенсионные накопления доживает до своей смерти — 24 июня 2003 года.
Избранная фильмография
 |
Эта статья или раздел содержит незавершённый перевод с иностранного языка. Вы можете помочь проекту, закончив перевод. Если вы знаете, на каком языке написан фрагмент, укажите его в этом шаблоне.
|
- Gun Girls (1957) — Teddy’s Mother
- The Violent Years (1956) — Jane Parkins
- Dad Rudd, M.P. (1940) — Sybil Vane (в титрах: Barbara Weekes)
- The Old Wyoming Trail (1937) — Elsie Halliday
- One Man Justice (1937) — Mary Crockett
- Two-Fisted Sheriff (1937) — Molly Herrick
- When Strangers Meet (1934) — Elaine
- She Was a Lady (1934) — Moira
- Теперь я скажу (1934) Now I’ll Tell — Wynne
- Woman Unafraid (1934) — Mary
- Школа для девушек (1934) School for Girls — Nell Davis
- The Crosby Case (1934) — Nora
- The Quitter (1934) — Diana Winthrop
- Моя слабость (1933) My Weakness — Lois Crowley
- Rusty Rides Alone (1933) — Mollie Martin
- Soldiers of the Storm (1933) — Spanish waitress
- State Trooper (1933) — Estelle
- Olsen’s Big Moment (1933) — Jane Van Allen
- Sundown Rider (1932) — Molly McCall
- Forbidden Trail (1932) — Mary Middleton
- Deception (1932) — Joan Allen
- Белый орел (1932) White Eagle — Janet Rand
- The Night Mayor (1932) — Nutsy
- By Whose Hand? (1932) — Alice
- Hell’s Headquarters (1932) — Diane Cameron
- Devil’s Lottery (1932) — Joan Mather
- Stepping Sisters (1932) — Norma Ramsey
- Discarded Lovers (1932) — Valerie Christine
- Мужчины в её жизни (1931) Men in Her Life — Miss Mulholland
- Цветущие дни (1931) Palmy Days — Joan Clark
Напишите отзыв о статье "Барбара Викс"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Fitzgerald М. [www.westernclippings.com/interview/barbaraweeks_interview.shtml Barbara Weeks] (англ.). Western Clippings. Проверено 20 апреля 2015.
- ↑ [ibdb.com/production.php?id=10796 Сайт мюзикла «Whoopee!»] IBDb (англ.)
- ↑ Liebman R. The Wampas Baby Stars: A Biographical Dictionary, 1922-1934. — McFarland, 2009. — 286 с. — ISBN 978-0786440610.
- ↑ Yoggy G. [books.google.ru/books?id=pLbMzGDhTOIC&pg=PA52&dq=BARBARA+WEEKS+B-western&hl=ru&sa=X&ei=3Zg0VcrvG4HNsAGEsIOQBg&ved=0CBwQ6AEwAA#v=onepage&q=BARBARA%20WEEKS%20B-western&f=false Back in the Saddle: Essays on Western Film and Television Actors]. — Jefferson, North Carolina: Mcfarland & Co Inc Pub, 1998. — С. 52. — 216 с.
- ↑ Philip Loy R. [books.google.ru/books?id=K26a-SNIJ9oC&pg=PA218&dq=BARBARA+WEEKS+Buck+Jones&hl=ru&sa=X&ei=65w0VdoLxqywAZvvgOgP&ved=0CBsQ6AEwAA#v=onepage&q=BARBARA%20WEEKS%20Buck%20Jones&f=false Westerns and American Culture, 1930-1955]. — Jefferson, North Carolina: Mcfarland & Co Inc Pub, 2001. — С. 218. — 274 с. — ISBN 0786410760.
Ссылки
- [www.b-westerns.com/ladies39.htm B-Western Heroines, Barbara Weeks]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Барбара Викс
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.
– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
