Ито, Сэйу

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Сэйу Ито»)
Перейти к: навигация, поиск
Сэйу Ито
伊藤晴雨

1956
Имя при рождении:

伊藤一

Дата рождения:

3 марта 1882(1882-03-03)

Место рождения:

Токио, Япония

Дата смерти:

28 января 1961(1961-01-28) (78 лет)

Место смерти:

Токио, Япония

Гражданство:

Япония

Жанр:

Укиё-э

Премии:

Премия Союза художников Японии (1960)

Сэйу Ито (яп. 伊藤晴雨 Ито: Сэйу), 3 марта 1882, Токио — 28 января 1961, Токио, — японский художник, считающийся «отцом современного кимбаку»[1]. Жизнь Ито послужила основой классического фильма в жанре романтического порно «Экзотический танец красавицы: Пытки![en]» 1977 года, этот фильм заключает «трилогию эпохи Сёва» режиссёра Нобору Танаки[en][2].





Биография

Ито родился в квартале Асакуса. Его настоящее имя — Ито Хадзимэ (яп. 伊藤一 Ито: Хадзимэ). Отец художника был кузнецом, и помимо занятий живописью с 1890 года в школе Нодзавы Тэйу (яп. 野沢堤雨) юный Ито занимался вырезанием по кости, а позже и скульптурой. В 10 лет Ито был очарован театральной постановкой, в которой фигурировала женская героиня в опасности, и пронёс интерес к этому жанру через всю свою жизнь. Он взял псевдоним «Сэйу» (совместив в нём иероглифы «чистый» и «дождь») в 13 лет[3] (по другим данным, в 1918 году[4]). Около 1907 года Ито начал работать в газетах, и к 1909 году получил достаточную известность как иллюстратор[4].

В 1919 году Ито нанял юную натурщицу Кисэ Сахару (яп. 佐原キセ), которая вскоре стала его второй женой (первый брак продлился с 1902 года по лето 1919, и прерывался бурными романами, второй закончился летом 1925[4]). В 1920—21 годах она позировала Ито , будучи беременной[3].

В 1930-х годах вокруг работ Ито разразился цензурный скандал, что привело к некоторому падению его популярности. Во время массированной бомбардировки Токио авиацией Союзников 10 марта 1945 года большинство работ Ито сгорело[4]. После войны в условиях либерализации цензурных ограничений Ито вновь расширил свою деятельность по популяризации жанра «дева в беде». В это время, с 1946 по 1952 годы, в трёх томах выходит наиболее серьёзный его литературный труд «Иллюстрированная популярная история преступлений и наказаний в Японии» (яп. 日本刑罰風俗図史), написанный в соавторстве с Фудзисавой Морихико (яп. 藤澤衛彦). Всего Ито был автором, соавтором или редактором более чем 20 книг[3].

В 1960 году за вклад в живопись, в частности, за знаменитую серию картин в стиле укиё-э, Ито был награждён премией Союза художников Японии (яп. 日本美術家連盟 Нихон бидзюцука рэммэй)[4].

Галерея

Примеры работ Сэйу Ито из журнала 読切ロマンス (1952)

Стиль

Как художник, Ито черпал вдохновение из кабуки и других искусств периода Эдо[1], и вскоре после Великого землетрясения Канто опубликовал книгу об этом периоде «История Эдо и нравов Токио» (яп. 江戸と東京風俗野史 Эдо то То:кё: фу:дзоку яси)[4]. Его техника воспроизведения пыток эпохи Эдо состояла в том, что он связывал своих моделей разнообразными способами, фотографировал их, а затем использовал фотоснимки как основу для вдохновения при создании картин[1]. Самым знаменитым был опыт связывания его беременной жены Кисэ с подвешиванием вверх ногами для картины, воспроизводящей укиё-э «Одинокий дом на болоте Адати в провинции Митиноку[en]» Ёситоси[1][5]. Из записных книжек художника известно, что при внешнем повторении пыток он предпринимал специальные меры предосторожности, обеспечивая безопасность моделей, что задало общее направление современному развитию подобного искусства[1].

Напишите отзыв о статье "Ито, Сэйу"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 [www.thebeautyofkinbaku.com/marchtext2.html Itoh Seiu] (англ.). Проверено 25 июля 2014. [web.archive.org/web/20090818163730/www.thebeautyofkinbaku.com/marchtext2.html Архивировано из первоисточника 18 августа 2009].
  2. Firsching, Robert [www.allmovie.com/work/hakkinbon-bijin-ranbu-yori-semeru-249633 Hakkinbon Bijin Ranbu Yori: Semeru!: Overview]. Allmovie. Проверено 16 мая 2010.
  3. 1 2 3 [members.jcom.home.ne.jp/yosha/nn/bibliography/Bibliography_drawings.html#itoseiu Ito Seiu]
  4. 1 2 3 4 5 6 [smpedia.com/index.php?title=伊藤晴雨 伊藤晴雨]
  5. [www.ds-arts.com/RopeArt/History.html History & Style: East vs. West]

Литература

  • The illusionary torture artist: Ito Seiu (яп.) = Maboroshi no seme eshi: Ito Seiu // 芸術新潮 (Geijutsu Shincho). — Shinchosha, 1995. — Т. 46, № 4. — С. 3—67.

Ссылки

  • [nawapedia.com/index.php?title=Seiu_Ito Seiu Ito] (англ.). Nawapedia. Проверено 8 августа 2014. [web.archive.org/web/20140717175447/www.nawapedia.com/index.php?title=Seiu_Ito Архивировано из первоисточника 17 июля 2014]. — подробная биография.
  • [smpedia.com/index.php?title=伊藤晴雨 伊藤晴雨] (яп.). SMペディア. Проверено 8 августа 2014. [web.archive.org/web/20140805150138/smpedia.com/index.php?title=伊藤晴雨 Архивировано из первоисточника 5 августа 2014]. — ещё более подробная био- и библиография художника.

Отрывок, характеризующий Ито, Сэйу

Князь Андрей, выехав в переднюю линию, поехал по фронту. Цепь наша и неприятельская стояли на левом и на правом фланге далеко друг от друга, но в средине, в том месте, где утром проезжали парламентеры, цепи сошлись так близко, что могли видеть лица друг друга и переговариваться между собой. Кроме солдат, занимавших цепь в этом месте, с той и с другой стороны стояло много любопытных, которые, посмеиваясь, разглядывали странных и чуждых для них неприятелей.
С раннего утра, несмотря на запрещение подходить к цепи, начальники не могли отбиться от любопытных. Солдаты, стоявшие в цепи, как люди, показывающие что нибудь редкое, уж не смотрели на французов, а делали свои наблюдения над приходящими и, скучая, дожидались смены. Князь Андрей остановился рассматривать французов.
– Глянь ка, глянь, – говорил один солдат товарищу, указывая на русского мушкатера солдата, который с офицером подошел к цепи и что то часто и горячо говорил с французским гренадером. – Вишь, лопочет как ловко! Аж хранцуз то за ним не поспевает. Ну ка ты, Сидоров!
– Погоди, послушай. Ишь, ловко! – отвечал Сидоров, считавшийся мастером говорить по французски.
Солдат, на которого указывали смеявшиеся, был Долохов. Князь Андрей узнал его и прислушался к его разговору. Долохов, вместе с своим ротным, пришел в цепь с левого фланга, на котором стоял их полк.
– Ну, еще, еще! – подстрекал ротный командир, нагибаясь вперед и стараясь не проронить ни одного непонятного для него слова. – Пожалуйста, почаще. Что он?
Долохов не отвечал ротному; он был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили, как и должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, а били французов.
– Здесь велят прогнать вас и прогоним, – говорил Долохов.
– Только старайтесь, чтобы вас не забрали со всеми вашими казаками, – сказал гренадер француз.
Зрители и слушатели французы засмеялись.
– Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали (on vous fera danser [вас заставят плясать]), – сказал Долохов.
– Qu'est ce qu'il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l'histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L'Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
– Го, го, го! ха ха, ха, ха! Ух! Ух! – раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого нужно было, казалось, разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.
Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки.


Объехав всю линию войск от правого до левого фланга, князь Андрей поднялся на ту батарею, с которой, по словам штаб офицера, всё поле было видно. Здесь он слез с лошади и остановился у крайнего из четырех снятых с передков орудий. Впереди орудий ходил часовой артиллерист, вытянувшийся было перед офицером, но по сделанному ему знаку возобновивший свое равномерное, скучливое хождение. Сзади орудий стояли передки, еще сзади коновязь и костры артиллеристов. Налево, недалеко от крайнего орудия, был новый плетеный шалашик, из которого слышались оживленные офицерские голоса.
Действительно, с батареи открывался вид почти всего расположения русских войск и большей части неприятеля. Прямо против батареи, на горизонте противоположного бугра, виднелась деревня Шенграбен; левее и правее можно было различить в трех местах, среди дыма их костров, массы французских войск, которых, очевидно, большая часть находилась в самой деревне и за горою. Левее деревни, в дыму, казалось что то похожее на батарею, но простым глазом нельзя было рассмотреть хорошенько. Правый фланг наш располагался на довольно крутом возвышении, которое господствовало над позицией французов. По нем расположена была наша пехота, и на самом краю видны были драгуны. В центре, где и находилась та батарея Тушина, с которой рассматривал позицию князь Андрей, был самый отлогий и прямой спуск и подъем к ручью, отделявшему нас от Шенграбена. Налево войска наши примыкали к лесу, где дымились костры нашей, рубившей дрова, пехоты. Линия французов была шире нашей, и ясно было, что французы легко могли обойти нас с обеих сторон. Сзади нашей позиции был крутой и глубокий овраг, по которому трудно было отступать артиллерии и коннице. Князь Андрей, облокотясь на пушку и достав бумажник, начертил для себя план расположения войск. В двух местах он карандашом поставил заметки, намереваясь сообщить их Багратиону. Он предполагал, во первых, сосредоточить всю артиллерию в центре и, во вторых, кавалерию перевести назад, на ту сторону оврага. Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за движениями масс и общими распоряжениями и постоянно занимаясь историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных действий только в общих чертах. Ему представлялись лишь следующего рода крупные случайности: «Ежели неприятель поведет атаку на правый фланг, – говорил он сам себе, – Киевский гренадерский и Подольский егерский должны будут удерживать свою позицию до тех пор, пока резервы центра не подойдут к ним. В этом случае драгуны могут ударить во фланг и опрокинуть их. В случае же атаки на центр, мы выставляем на этом возвышении центральную батарею и под ее прикрытием стягиваем левый фланг и отступаем до оврага эшелонами», рассуждал он сам с собою…