Сэкихотай

Сэкихотай (яп. 赤報隊, «отряд Сэкихо») — аббревиатура, использовавшаяся для обозначения группы японских политических экстремистов в период Бакумацу — японских гражданских войн 1850—1860 годов. Девизы, послужившие для названия, «Сэки Син» (Магокоро) и «Хо Коку» (Куни ни Мукуиру Кото) — сердечность и возмещение обязательств нации. Сэкихо-тай означает Отряд Сердечности и Возмещения. Члены Сэкихотай носили красные одежды, поэтому многие называли их Отряд Красных Одежд, или Красный Отряд, но это ошибочно. Сэкихотай включал в себя в основном фермеров, крестьян, торговцев и ронинов, а также некоторых бывших членов Синсэнгуми (они разделились после начала войны Босин).

Списки капитанов

Главный патруль: Аянокодзи Тосидзанэ, Сигэнои Микихиса — оба прежние имперские должностные судейские лица.

• 1 Патруль: Сагара Содзо
• 2 Патруль: Судзуки Микисаборо — прежний член Синсэнгуми
• 3 Патруль: Юкава Рэнсабуро

Начало и конец Сэкихотай

Предыстория

Первый Сэкихотай образовали Сагара Содзо и Такамори Сайго из клана Сацума при поддержке последнего во время войны Босин. Содзо Сагара боролся против сёгуната Токугава, создавал беспорядки в Эдо, чтобы свергнуть правительство (бакуфу). Сагара имел связи с сацумскими лидерами в Эдо, и в 1867 году по их приказу организовал отряд под названием Сомотай (яп. 草莽隊), который занимался террористической деятельностью, устраивал поджоги и мародёрствовал. Делалось это для того, чтобы спровоцировать силы сёгуната на ответный удар, который дал бы возможность Сацуме и Тёсю развязать открытое противостояние с бакуфу.

Начало войны Босин

В конце 1867 года издан «Указ о реставрации Императорского правления», в котором провозглашалась ликвидация сёгуната, устранение рода Токугава от управления страной и создания нового правительства во главе с императором Мэйдзи. 3 января 1868 года войска княжеств Сацума, Тёсю и Тоса заняли Киото и получили контроль над императорским дворцом.

17 января 1868 года Ёсинобу заявил, что не признает этого указа и попросил Императора его отменить. 24 января сёгун стал готовиться к захвату Киото.

В январе 1868 года самураи княжества Сёнай, верного бакуфу, в ответ на беспорядки в городе, подожгли сацумскую резиденцию в Эдо, что послужило началом гражданской войны Босин. Многие сторонники Императора убиты или казнены.

Создание Сэкихотай

Усилиями Томоми Ивакуры, Сайго Такамори и лидеров клана Сацума, отряд сформирован в храме Мацуёяма но Конгориндзи, провинция Оми, 8 января 1868 года. Согласно инструкциям Сайго, отряд Сэкихо шёл впереди армии Исин, чтобы узнать о реакциях в кланах на события и оценить сложившуюся там ситуацию. Сэкихотай должен был идти в авангарде армии, собирая под свои знамёна противников сёгуната. Также назначены капитаны отдельных отрядов.

Поход на Эдо

Сразу после битвы при Тоба — Фусими Сагара прибыл в Киото, откуда войска Сацумы и Тёсю двинулись на Эдо. В 1868 году Содзо получил приказ правительства распространить весть о том, что ежегодный налог будет уменьшен до половины. Фактически это была политическая уловка, чтобы получить большую поддержку среди фермеров.

Предательство

Однако уже через несколько недель правительству стало ясно, что столь радикальное снижение налога не может быть осуществлено. К тому же Сэкихотай усиливал анархические тенденции в регионе. Правительство приказало отряду свернуть деятельность. На самом деле у правительства Исин не было столько денег, чтобы обеспечить страну. Поэтому, как только Секихотай выполнил свою задачу, их объявили лгунами и самозванцами, хотя до этого отряд Сэкихо расценивали как имперскую армию, и отдан приказ об его устранении.

Трагедия Сэкихотай

В это время войска сёгуната подошли к Симосуве и столкнулись с первым подразделением Сэкихотая недалеко от Симосувы, у перевала Усуи (яп. 碓氷峠). 12 февраля 1868 года армия правительства напала на состоящий в основном из фермеров, крестьян и торговцев отряд. Силы сёгуната потерпели поражение, однако поскольку Сэкихотай формально не получал разрешения на боевые действия, Сагара арестован за неподчинение приказам. 25 марта (2 марта по лунному календарю) 1868 года Содзо Сагара арестован в в Симосуве (в то время — одна из 69 станций на тракте Накасэндо, в настоящее время посёлок в префектуре Нагано) и на следующий день — 26 марта (третьего марта по лунному календарю) — отстранен от должности и казнён вместе с семью другими офицерами. Только спустя 60 лет, в 1928 году, правительство Японии принесло официальные извинения.

Сэкихотай лишён движущей силы и практически уничтожен. После этих событий 2-й отряд Сэкихотай влился в армию Императорских сторонников, продолжая служить Исин Сиси. Большинство же членов третьего отряда позднее казнены за разграбление мирного населения и мародёрство.

Сэкихотай сегодня

В последнее время название Сэкихотай применяют к правоэкстремистской террористической группе в Японии, начавшей свою деятельность в 1980-х годах. Развёрнутое наименование — Отряд кровной мести Партизанского добровольческого корпуса за независимость японского народа (Ниппон Миндзоку Докурицу Гиюгун Бэцудо Сэкихотай). Генезис неясен. Заявленные программные цели включают возврат к японскому традиционализму. Состав руководства и численность неизвестны. Оперативные параметры — теракты с применением огнестрельного оружия и СВУ. В мае 1990 года произведен взрыв в общежитии корейских рабочих в г. Нагоя (в качестве протеста против визита президента Южной Кореи). В результате нападения на редакцию газеты Асахи симбун в предместье г. Кобе 1 человек убит, 1 ранен.

Группа ответственна за смерть репортера, а также за несколько угроз жизни бывшему премьер-министру Ясухиро Накасонэ и премьер-министру Нобору Такэсита. Действия Сэкихотай перечислены в качестве доказательств того, что японские политические правые экстремисты становятся всё более жестокими.

Случай, связанный с нападением на редакцию «Асахи симбун», назван Metropolitan Designated Case 116. Срок исковой давности по преступлениям истёк в марте 2003 года, но расследование продолжается до сих пор. Террорист из «Сэкихотай» 24 января 1987 года открыл стрельбу из дробовика в бюро Асахи симбун в городе Нисиномия, префектура Хёго. В результате нападения один репортер — Томохиро Кодзири — убит, другой ранен. В феврале 2009 года боевики группы направили послания с угрозами в адрес новостного агентства NHK.

Отрывок, характеризующий Сэкихотай

– Charmee de vous voir. Je suis tres contente de vous voir, [Очень рада вас видеть. Я так довольна, что вижу вас,] – сказала она Пьеру, в то время, как он целовал ее руку. Она знала его ребенком, и теперь дружба его с Андреем, его несчастие с женой, а главное, его доброе, простое лицо расположили ее к нему. Она смотрела на него своими прекрасными, лучистыми глазами и, казалось, говорила: «я вас очень люблю, но пожалуйста не смейтесь над моими ». Обменявшись первыми фразами приветствия, они сели.
– А, и Иванушка тут, – сказал князь Андрей, указывая улыбкой на молодого странника.
– Andre! – умоляюще сказала княжна Марья.
– Il faut que vous sachiez que c'est une femme, [Знай, что это женщина,] – сказал Андрей Пьеру.
– Andre, au nom de Dieu! [Андрей, ради Бога!] – повторила княжна Марья.
Видно было, что насмешливое отношение князя Андрея к странникам и бесполезное заступничество за них княжны Марьи были привычные, установившиеся между ними отношения.
– Mais, ma bonne amie, – сказал князь Андрей, – vous devriez au contraire m'etre reconaissante de ce que j'explique a Pierre votre intimite avec ce jeune homme… [Но, мой друг, ты должна бы быть мне благодарна, что я объясняю Пьеру твою близость к этому молодому человеку.]
– Vraiment? [Правда?] – сказал Пьер любопытно и серьезно (за что особенно ему благодарна была княжна Марья) вглядываясь через очки в лицо Иванушки, который, поняв, что речь шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех.
Княжна Марья совершенно напрасно смутилась за своих. Они нисколько не робели. Старушка, опустив глаза, но искоса поглядывая на вошедших, опрокинув чашку вверх дном на блюдечко и положив подле обкусанный кусочек сахара, спокойно и неподвижно сидела на своем кресле, ожидая, чтобы ей предложили еще чаю. Иванушка, попивая из блюдечка, исподлобья лукавыми, женскими глазами смотрел на молодых людей.
– Где, в Киеве была? – спросил старуху князь Андрей.
– Была, отец, – отвечала словоохотливо старуха, – на самое Рожество удостоилась у угодников сообщиться святых, небесных тайн. А теперь из Колязина, отец, благодать великая открылась…
– Что ж, Иванушка с тобой?
– Я сам по себе иду, кормилец, – стараясь говорить басом, сказал Иванушка. – Только в Юхнове с Пелагеюшкой сошлись…
Пелагеюшка перебила своего товарища; ей видно хотелось рассказать то, что она видела.
– В Колязине, отец, великая благодать открылась.
– Что ж, мощи новые? – спросил князь Андрей.
– Полно, Андрей, – сказала княжна Марья. – Не рассказывай, Пелагеюшка.
– Ни… что ты, мать, отчего не рассказывать? Я его люблю. Он добрый, Богом взысканный, он мне, благодетель, рублей дал, я помню. Как была я в Киеве и говорит мне Кирюша юродивый – истинно Божий человек, зиму и лето босой ходит. Что ходишь, говорит, не по своему месту, в Колязин иди, там икона чудотворная, матушка пресвятая Богородица открылась. Я с тех слов простилась с угодниками и пошла…
Все молчали, одна странница говорила мерным голосом, втягивая в себя воздух.
– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.