Сюаньдэ

Чжу Чжаньцзи кит. 朱瞻基<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Портрет императора Чжу Чжаньцзи</td></tr>
Император Китая из династии Мин
27 июня 1425 — 31 января 1435
Предшественник:	Чжу Гаочи
Преемник:	Чжу Цичжэнь
Рождение:	16 марта 1399(1399-03-16) Пекин, Китай
Смерть:	31 января 1435(1435-01-31) (35 лет) Пекин, Китай
Место погребения:	Чанпин, Гробницы императоров династии Мин
Род:	Мин
Отец:	Чжу Гаочи
Мать:	Чэн Сяо Чжао
Супруга:	3 жены
Дети:	2 сына и 3 дочери

Чжу Чжаньцзи́ (кит. 朱瞻基, Zhū Zhānjī, 16 марта 1399 — 31 января 1435) — пятый император Китая из династии Мин, правил с 27 июня 1425 года по 31 января 1435 года. Старший сын и преемник императора Чжу Гаочи. Его девиз правления — Сюаньдэ (кит. 宣德, Xuāndé «Провозглашение добродетели»), посмертное храмовое имя — Император Сюань-цзун династии Мин (кит. 明宣宗, Míng Xuānzōng).

Биография

Родился 16 марта 1399 года в Пекине в семье принца Чжу Гаочи. Получил, как и его отец, конфуцианское образование. В 15-летнем возрасте дед Чжу Чжаньцзи, император Чжу Ди, взял его на свою вторую монгольскую кампанию.

После внезапно смерти своего отца Чжу Гаочи, последовавшей 29 мая 1425 года, Чжу Чжаньцзи стал его естественным преемником. Инаугурация состоялась 27 июня 1425 года. Новый император отказался от планов своего отца о переносе столицы империи Мин в Нанкин; императорский двор остался в Пекине.

Вскоре после прихода к власти Чжу Чжаньцзи столкнулся с мятежом в 1426 году дяди Чжу Гаосюя, удельного князя (вана) Хань. Впрочем, этот мятеж удалось быстро подавить; своего дядю император сначала разжаловал в простолюдины, но впоследствии за оскорбительные слова тот был сожжён. Также были казнены дети Чжу Гаосюя вместе с 600 чиновниками из удела Хань, а ещё 2200 человек были высланы в пограничные районы.

Во внешней политике новый император пытался развивать страну, не участвовал в военных походах.

Чжу Чжаньцзи хотел вывести свои войска из Вьетнама, захваченного его дедом Чжу Ди в 1407 году и превращённого в провинцию Цзяочжи, но некоторые из советников императора выступали против. Между тем китайские гарнизоны во Вьетнаме, где разгоралось начавшееся в 1418 году освободительное восстание под руководством Ле Лоя, несли большие потери. В 1427 году император отправил в поход на Вьетнам 100-тысячную армию под командованием генерала Лю Шэня. В этом походе китайцы потерпели поражение и потеряли 70 тысяч воинов; в том же 1427 году Чжу Чжаньцзи приказал вывести войска из Вьетнама и признал его независимость. В 1428 году вёл оборонительные бои против монголов, в 1431 и 1434 годах с переменным успехом воевал против ойратов. В конце концов и здесь удалось установить мир.

Вместе с тем пытался развивать внешнеэкономические отношения. По приказу Чжу Чжаньцзи были восстановлены морские экспедиции. В 1432 году известный китайский мореплаватель и дипломат Чжэн Хэ совершил очередное путешествие, дойдя до северо-восточной Африки и Аравийского полуострова. Тогда же улучшились отношения с Японией и Кореей.

Во внутренней политике Чжу Чжаньцзи способствовал дальнейшей централизации власти. В то же время всё большее влияние получали евнухи; в противовес этому Чжу Чжаньцзи сформировал правительство из членов академии Ханьлинь. Это позволило эффективно бороться с коррупцией, в 1430 году снизить налоги, улучшить экономическое состояние сельских районов, содействовать развитию городов. Император освобождал от налогового бремени районы, пострадавшие от стихийных бедствий. В 1428 году во время великой засухи правительство продавало по низким ценам хлеб.

Было улучшено состояние правосудия. Ещё в 1425 году император инициировал пересмотр уголовных дел, заведённых в правление предыдущих императоров, и в итоге несколько тысяч человек было оправдано. Эти действия привели к улучшению социального, экономического и политического состояния империи.

31 января 1435 года 35-летний император Чжу Чжаньцзи скончался в Пекине.

Чжу Чжаньцзи имел двух сыновей и трёх дочерей.

Император-художник

В свободное от руководства страной время Чжу Чжаньцзи занимался изобразительным искусством. По мнению Роберта Маури (Robert D. Mowry), куратора китайского искусства в музее Гарвардского университета, Сюаньдэ был единственным из минских императоров, у которого был настоящий талант и интерес художника.

Особенно известен как художник-анималист. Его кисти принадлежат картины, изображающие императорских борзых собак (салюки) и гиббонов. Как полагал большой знаток обезьян и китайского искусства Роберт ван Гулик, император рисовал гиббонов с натуры, и они, вероятно, содержались в дворцовом саду.

Литература

• The Cambridge History of China. Volume 7: The Ming Dynasty, 1368—1644. Part 1 / Ed. by F. W. Mote, D. C. Twitchett. — Cambridge: Cambridge University Press, 1988. — 885 p. — ISBN 0-521-24332-7.

Отрывок, характеризующий Сюаньдэ

[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211
«Tout Moscou ne parle que guerre. L'un de mes deux freres est deja a l'etranger, l'autre est avec la garde, qui se met en Marieche vers la frontiere. Notre cher еmpereur a quitte Petersbourg et, a ce qu'on pretend, compte lui meme exposer sa precieuse existence aux chances de la guerre. Du veuille que le monstre corsicain, qui detruit le repos de l'Europe, soit terrasse par l'ange que le Tout Рuissant, dans Sa misericorde, nous a donnee pour souverain. Sans parler de mes freres, cette guerre m'a privee d'une relation des plus cheres a mon coeur. Je parle du jeune Nicolas Rostoff, qui avec son enthousiasme n'a pu supporter l'inaction et a quitte l'universite pour aller s'enroler dans l'armee. Eh bien, chere Marieie, je vous avouerai, que, malgre son extreme jeunesse, son depart pour l'armee a ete un grand chagrin pour moi. Le jeune homme, dont je vous parlais cet ete, a tant de noblesse, de veritable jeunesse qu'on rencontre si rarement dans le siecle оu nous vivons parmi nos villards de vingt ans. Il a surtout tant de franchise et de coeur. Il est tellement pur et poetique, que mes relations avec lui, quelque passageres qu'elles fussent, ont ete l'une des plus douees jouissances de mon pauvre coeur, qui a deja tant souffert. Je vous raconterai un jour nos adieux et tout ce qui s'est dit en partant. Tout cela est encore trop frais. Ah! chere amie, vous etes heureuse de ne pas connaitre ces jouissances et ces peines si poignantes. Vous etes heureuse, puisque les derienieres sont ordinairement les plus fortes! Je sais fort bien, que le comte Nicolas est trop jeune pour pouvoir jamais devenir pour moi quelque chose de plus qu'un ami, mais cette douee amitie, ces relations si poetiques et si pures ont ete un besoin pour mon coeur. Mais n'en parlons plus. La grande nouvelle du jour qui occupe tout Moscou est la mort du vieux comte Безухой et son heritage. Figurez vous que les trois princesses n'ont recu que tres peu de chose, le prince Basile rien, est que c'est M. Pierre qui a tout herite, et qui par dessus le Marieche a ete reconnu pour fils legitime, par consequent comte Безухой est possesseur de la plus belle fortune de la Russie. On pretend que le prince Basile a joue un tres vilain role dans toute cette histoire et qu'il est reparti tout penaud pour Petersbourg.
«Je vous avoue, que je comprends tres peu toutes ces affaires de legs et de testament; ce que je sais, c'est que depuis que le jeune homme que nous connaissions tous sous le nom de M. Pierre les tout court est devenu comte Безухой et possesseur de l'une des plus grandes fortunes de la Russie, je m'amuse fort a observer les changements de ton et des manieres des mamans accablees de filles a Marieier et des demoiselles elles memes a l'egard de cet individu, qui, par parenthese, m'a paru toujours etre un pauvre, sire. Comme on s'amuse depuis deux ans a me donner des promis que je ne connais pas le plus souvent, la chronique matrimoniale de Moscou me fait comtesse Безухой. Mais vous sentez bien que je ne me souc nullement de le devenir. A propos de Marieiage, savez vous que tout derienierement la tante en general Анна Михайловна, m'a confie sous le sceau du plus grand secret un projet de Marieiage pour vous. Ce n'est ni plus, ni moins, que le fils du prince Basile, Anatole, qu'on voudrait ranger en le Marieiant a une personne riche et distinguee, et c'est sur vous qu'est tombe le choix des parents. Je ne sais comment vous envisagerez la chose, mais j'ai cru de mon devoir de vous en avertir. On le dit tres beau et tres mauvais sujet; c'est tout ce que j'ai pu savoir sur son compte.
«Mais assez de bavardage comme cela. Je finis mon second feuillet, et maman me fait chercher pour aller diner chez les Apraksines. Lisez le livre mystique que je vous envoie et qui fait fureur chez nous. Quoiqu'il y ait des choses dans ce livre difficiles a atteindre avec la faible conception humaine, c'est un livre admirable dont la lecture calme et eleve l'ame. Adieu. Mes respects a monsieur votre pere et mes compliments a m elle Bourienne. Je vous embrasse comme je vous aime. Julie».
«P.S.Donnez moi des nouvelles de votre frere et de sa charmante petite femme».
[Вся Москва только и говорит что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовище, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого Всемогущий в Своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове; который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда нибудь наше прощанье и всё, что говорилось при прощании. Всё это еще слишком свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем нибудь кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом.