Сюбун
| Сюбун | |
| англ. Tenshō Shūbun | |
| Место рождения: |
провинция Оми, |
|---|---|
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Влияние на: | |
Тенсё Сюбун (яп. 周文) — известный японский художник, расцвет его творчества приходился на 1420—1450-е годы[1].
Крупнейший мастер периода Муромати, развивавший находки китайских художников эпохи Сун. Занимался пейзажной монохромной живописью тушью, считается родоначальником так называемого «китайского стиля» (карае) живописи, продолженный его учеником Сэссю. Ему приписывались многие пейзажи других художников. С официальной миссией побывал в Корее.
Биография
Дзэнский монах, некоторое время был настоятелем храма в Киото.
Первое упоминание о Сюбуне содержится в записи о дипломатической миссии в Корею, которая была организована в 1423 году руководством сегуната Муромати. Монах Сюбун отвечал за доставку печатных изданий корейского свода буддийских сутр. По другим источникам он имел официальную должность «главного секретаря» (цукансу) монастыря Секокудзи. Сюбун учился живописи у Дзесэцу, также связанного с Секокудзи.
Характерная черта живописного стиля Сюбуна — композиционное решение пространства картины. Хотя отдельные элементы композиции — скалы и камни, деревья, горы и дома — взяты им с китайских образцов XII−XIV веков, японский художник помещает их в пространство картины, используя неповторимую манеру письма, которую не найти на китайских пейзажах. Пейзажи Сюбуна изображают мир какой-то другой реальности, почти что искусственный. Подобная трактовка пейзажа «сновидений» в самой китайской живописи появилась намного позже.
Учеником Сюбуна является японский художник Сэссю (Тойо Ода).[2]
Напишите отзыв о статье "Сюбун"
Примечания
- ↑ Судзуки Д. Т. Дзэн и японская культура. — СПб.: Наука, 2003. — С. 38. — 522 с. — ISBN 5-02-026193-9.
- ↑ [arx.novosibdom.ru/node/1435 Японская ширма — путь к эмоциональному отношению к вещи]
Ссылки
- [www.exposter.ru/japan5.html Японская школа художников дикой природы]
|
Это заготовка статьи по искусству. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Сюбун
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
