Сюсе, Ян Пер
| Ян Пер Сюсе норв. Jan Peder Syse<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 16 октября 1989 года — 3 ноября 1990 года | |||
| Монарх: | Улаф V | ||
| Предшественник: | Гру Харлем Брунтланн | ||
| Преемник: | Гру Харлем Брунтланн | ||
| Рождение: | 25 ноября 1930 Нёттерёй, Норвегия | ||
| Смерть: | 17 сентября 1997 (66 лет) Осло | ||
| Отец: | Peter Syse | ||
| Дети: | Henrik Syse, Christian Syse | ||
| Партия: | Консервативная партия | ||
| Образование: | Университет Осло | ||
| Профессия: | адвокат | ||
| Автограф: | 
| ||
Ян Пер Сюсе (25 ноября 1930, Нёттерёй — 17 сентября 1997, Осло) — норвежский адвокат и политик от Консервативной партии. Был премьер-министром Норвегии с 1989 по 1990 год. Он также занимал должность министра промышленности с 1983 по 1985 год. Он работал в норвежском парламенте на протяжении 25 лет вплоть до своей внезапной смерти от кровоизлияния в мозг в 1997 году.
Родился в Нёттерёе, его отец был хирургом-стоматологом и местным политиком. В 1957 году Сюсе получил учёную степень в области права и стал членом национального совета Консервативной партии Норвегии. Первоначально работал юристом в судоходной компании, с 1963 года занялся политикой, будучи избранным в городской совет Осло, в котором работал два срока. В 1965 году стал заместителем представителя своей губернии в стортинге, полноправным членом парламента — с 1969 года, работая в составе самых разнообразных комитетов и часто назначаясь делегатом парламента в различные международные организации. С 1 ноября 1970 года по 17 марта 1971 года — государственный секретарь министерства юстиции, с 16 сентября 1983 года по 4 октября 1985 года — министр промышленности, с 16 октября 1989 по 3 ноября 1990 года — премьер-министр, в 1993—1997 годах — президент лагтинга.
Напишите отзыв о статье "Сюсе, Ян Пер"
Отрывок, характеризующий Сюсе, Ян Пер
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
