Мадатова, Софья Александровна

Княгиня Со́фья Алекса́ндровна Мада́това (урождённая Саблуко́ва; 21 ноября 1787 — 4 сентября 1875) — фрейлина, мемуаристка и писательница; сестра Н. А. и А. А. Саблуковых.

Биография

Младшая дочь действительного тайного советника, сенатора и члена Государственного Совета Александра Александровича Саблукова (1749—1828) и Екатерины Андреевны Волковой (ум. 1820). Вместе с сёстрами, Екатериной и Натальей, получила хорошее домашнее образование.

В 1809 году была пожалована во фрейлины двора, с 1816 года состояла при императрице Елизавете Алексеевне. В 1818 году сопровождала императрицу в её поездке в Дармштадт, в Веймаре познакомилась с Иоганном Гёте. В июле 1824 года Саблукова вышла замуж за генерал-лейтенанта князя В. Г. Мадатова (1782—1829) и оставила двор. Венчание было в церкви Царкосельского дворца. К. Я. Булгаков писал брату из Петербурга:

Мы были в воскресенье на свадебном ужине у Мадатова. Это походило немного на «Тысячу и одну ночь». Улица и двор весь наполнены были любопытными, лестница — цветами и музыкантами; в первых дверях — арап и персиянин в богатых одеждах, в гостиной — все грузинские цари и царицы в нарядных платьях, везде освещение ужасное. Ужин был славный, играла музыка, пили шампанское и разъехались, взяв по фунту конфет.

Семейная жизнь была счастливой, но недолгой. После свадьбы супруги уехали в Тифлис, а оттуда в своё имение. В 1829 году князь Мадатов скончался. Будучи очень доброй и образованной личностью, благоговея перед памятью своего мужа, Мадатова составила при содействии М. Р. Коцебу, А. С. Хомякова и И. М. Бакунина книгу «Жизнь генерал-лейтенанта князя Мадатова» (СПб., 1837; 3-е изд. 1874). Её воспоминания об императрицы были напечатаны в «Русской старине» (1884, т. 44). Помимо этого, ей принадлежит статья: «Князь В. Г. Мадатов» (ib. 1873, т. VII). Письмо к ней императрицы Елизаветы Алексеевны — там же (1877, т. XX).

Скончалась 4 сентября 1875 года, похоронена рядом с мужем на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.

Литература

• Мадатова, София Александровна // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Мадатова, Софья Александровна

– Ведь получил же в прошлом году NN табакерку с портретом, – говорил l'homme a l'esprit profond, [человек глубокого ума,] – почему же SS не может получить той же награды?
– Je vous demande pardon, une tabatiere avec le portrait de l'Empereur est une recompense, mais point une distinction, – сказал дипломат, un cadeau plutot. [Извините, табакерка с портретом Императора есть награда, а не отличие; скорее подарок.]
– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]
– C'est impossible, [Это невозможно,] – возразил другой.
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]
Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.


Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.