Там! Нет Ничего

Там! Нет Ничего!
Группа «День и Вечер». Фестиваль харьковского рок-клуба, 1988
Основная информация
Жанры	рок, пост-панк, поп-рок, авангард, альтернативная и экспериментальная музыка
Годы	1988—настоящее время
Страны	СССР СССР Россия Россия
Откуда	Ростов-на-Дону
Состав	Валерий Посиделов Дмитрий Христианов
Бывшие участники	Валерий Посиделов Алексей Неженцев Олег Гуменов Владимир Хоружий Константин Мацанов Дмитрий Христианов Олег Деркач Евгений Пикалов
Другие проекты	День и Вечер Новые комсомольцы Транс-Мотор Сказочник в законе
[tnn-music.tumblr.com/ ic.tumblr.com]

Там! Нет НичегоТам! Нет Ничего

Там! Нет Ничего — советская и российская рок-группа, созданная в Ростове-на-Дону в 1987 году Валерием Посиделовым на базе группы «День и Вечер». Одна из наиболее значимых рок-групп донского рока 80-90-х годов.

История группы

День и Вечер (1979—1988)

История «Там! Нет Ничего» начинается в 1979 году, когда Валерием Посиделовым была организована группа «День и Вечер», давшая начало «второй волне» ростовской рок-музыки. Помимо Посиделова, в группе были задействованы Олег Гуменов (ударные) и Алексей Неженцев (бас-гитара). Чуть позже к ним присоединились гитарист Владимир Хоружий и клавишник Константин Мацанов. После удачного выступления «Дня и Вечера» на рок-фестиваль в Черкесске группа начала активную гастрольную деятельность. География концертов: Донецк, Харьков, Одесса, Бердянск, Киев, Днепропетровск, Симферополь, Уфа.

Первые три альбома группы («Ноль» — 1979, «Писатель» — 1979, «Деньги Ишары» — 1980) утрачены.

Новые комсомольцы (1988)

После объявления о роспуске «Дня и Вечера» Посиделов вместе с Неженцевым, Гуменовым и Хоружим записал альбом «Демагогический всеобуч», назвавшись экспериментальной группой «Новые комсомольцы».

Транс-Мотор (1992)

Посиделов: «В 1992 году в группу пришёл новый барабанщик Сергей Потапов – очень сильный, универсальный барабанщик. Появился криминальный продюсер Вова Малюта, и на деньги каких–то то ли бандитов, то ли казаков, записался двойной альбом нового проекта «Транс-Мотор». «Транс-Мотор» существовал недолго. Малюта сделал несколько совместных, афёрных концертов. Запомнился концерт с группой «Мастер», после которого Малюта с осветителем Эдиком пропили всю выручку и кинули всех музыкантов на деньги». Альбом «Камерный концерт» для Малюты и Трансформатора состоит на 50% из римейков собственных песен и новых.

Сказочник в законе (2004)

В 2004-м Посиделов с музыкантами «Там! Нет Ничего» записали альбом «Музыку делать нельзя» под маркой нового псевдо-блатного проекта «Сказочник в законе». Вот что говорил Посиделов о «Сказочнике» в одном из интервью: «Прежде группа называлась «Там нет нечего». Была она в прошлом веке, было у нас много фестивалей, концертов, радио- и телеэфиров. Мы записали кучу альбомов. Через “ТНН” прошло много хороших музыкантов. Также был независимый журнал “Ура! Бум Бум”. И все это было в прежние эпохи - эпохи андеграунда, самиздата; к этому нормально все относились. Всему своё время. Концепция не меняется, просто “Сказочник” - это попытка нового проекта. Прежде еще были проекты “День и вечер” с 80-го по 88-й год. Тогда мы объездили весь совок, но распались накануне Подольска. И на “Первую Аврору” в 88-м году поехала уже группа “ТНН”. Потом был проект “Новые комсомольцы”, “Трансматур”, много саундтреков к спектаклям, документальным фильмам, телепрограммам. Что такое “Сказочник в законе”? Это своего рода саундтрек к моей прозе и всего лишь название проекта. Сейчас принято как-то группы называть проектами, потому что в нашем понимании группа - это большая слитная семья, а проект - это еще непонятно чем закончится. Вот у нас существует костяк: я и Дима Христианов, который пишет музыку и аранжировку, он же и звукорежиссер, и бас-гитарист, и композитор. Вот. Какая у нас концепция? Концепция - слишком дурацкое слово. Это просто песни про нашу жизнь, персонажи сказки, в которой мы вместе все участвуем. Что касается названия нашего последнего, т.е. первого альбома “Сказочника” “Музыку делать нельзя”, то тут следует сказать следующее, что музыку делать действительно нельзя, она сделана - это тысячелетний опыт. Тот, кто считает, что он делает музыку, он глубоко в этом заблуждается, все равно, что считать, что ты делаешь природу или ты делаешь политику».

Там! Нет Ничего! (1988—настоящее время)

Сам Посиделов комментировал название группы «Там! Нет Ничего» следующим образом: «Я придумал такое название группе, потому что эта употребляемая фраза каждым из нас по несколько раз в день, применима ко всему, это магическое заклинание жизни и смерти, слово „есть“ — чаще всего иллюзия, „нет“ — это скорее реальность. Публику это заклинание шокирует и вызывает потребность иронизировать. Именно в такой атмосфере и нужно играть, когда тебя заведомо держат за „порожняк“ и ты должен разрушать их искусственно сделанную антисимпатию. Куда проще, когда на сцену выходят любимые „пусики“ и название у них — желанная толпой этикетка фабрики имени „Конформизма“…».

Альбомы группы

День и Вечер

• 1979 — Ноль
• 1979 — «Писатель»
• 1979 — «Идолы»
• 1980 — «Деньги Ишары»
• 1980 — «Финансовый блюз»
• 1980 — «Кумир»
• 1981 — «Мутант»
• 1981 — «Библиотека»
• 1982 — «Исповедь у зеркала»
• 1983 — «Кумир и маски» (1982-1983)
• 1983 — «Король четырёх стульев»
• 1983 — «Попури из тишины» (Сборник)
• 1984 — «Полигон РА-156» (1984-1985)
• 1986 — «Птица идиот»
• 1986 — «Депрессия»
• 1987 — «Пограничный покой»
• 1987 — «Фотообои»
• 1988 — «Новые комсомольцы»
• 1988 — «Из фондов лебединой песни»
• 1988 — «Монолог воинствующего А (андерграунда)» (Двойной)

Там! Нет Ничего!

• 1988 — «Демагогический всеобуч» (под маркой проекта «Новые комсомольцы»)
• 1988 — «Русские песни и бег задом по лестнице вверх»
• 1989 — «Револьвер господина Достоевского и поколение в спортивных штанах»
• 1990 — «Эклектика мозга»
• 1991 — «Хроника Провинциальной реверберации»
• 1991 — «Введение в метафизику»
• 1991 — «Полночное масло» (двойной инструментальный перформанс при участии Игоря Скалдина)
• 1992 — «Камерный концерт для Малюты и Трансформатора» (под маркой проекта «Транс-Мотор»)
• 1993 — «Синяя собака»
• 1993 — «Бейрут — 19» (саундтрек к сказке)
• 1994 — «Шум в саду Себастьяна» (саундтрек к театральной постановке «Сад Себастьяна» Кирилла Серебренникова)
• 1994 — «Демон» (саундтрек к театральной постановке Кирилла Серебренникова по Лермонтову)
• 1994 — «Мёрзко — или концерт зимней музыки»
• 1995 — «Музыка для дальнобойных перевозок»
• 1995 — «Песни Механизмов» (инструментальный)
• 1995 — «Бог сейчас на войне»
• 1995 — «Уничтожение культуры» (концертный)
• 1995 — «Сатана и мыши» (инструментальный)
• 1995 — «Медведь» (сборник)
• 1996 — «Жизнь воды» (инструментальный)
• 1996 — «Песни утопленника»
• 1996 — «Performance» (инструментальный)
• 1997 — «Наверное это любовь»
• 1997 — «Любимые люди и нежная ненависть к Родине»
• 1997 — «Урбанистические монологи» (акустика)
• 1997 — «Танцы на циферблате» (с Виктором Левченко)
• 1999 — «Гараж»
• 2000 — «АскАрбительная Кислота»
• 2005 — «Музыку делать нельзя» (под маркой проекта «Сказочник в законе»)
• 2005 — «Шофёр Петров — или Русский дизель»
• 2005 — «Ванька-командир» (акустика)
• 2006 — «Экстремальная лирика - или Псевдо-шансон» (акустика)
• 2009 — «Мир стал другой» (акустика)
• 2009 — «Артхаус — или Голый клоун»
• 2013 — «Конец вечности» (инструментальный)

Ссылки

• [www.rostovrock.ru/groups/13 История группы «День и Вечер» на сайте «Энциклопедия Ростовского рока»]
• [www.rostovrock.ru/groups/17 История группы «Там! Нет Ничего» на сайте «Энциклопедия Ростовского рока»]
• [posidelov.livejournal.com/46184.html Краткая история и дискография группы «Там! Нет Ничего»]
• [tnn-music.tumblr.com/ Сайт группы «Там! Нет Ничего»]
• [www.lastfm.ru/music/T!NN! Страница группы «Там! Нет Ничего» на Last.fm]
• [soundcloud.com/tnn-music Страница группы «Там! Нет Ничего» на SoundCloud]
• [tnnmusic.bandcamp.com Страница группы «Там! Нет Ничего» на Bandcamp]

Отрывок, характеризующий Там! Нет Ничего

– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.