ТБ-42

Макетный образец бронетранспортёра ТБ-42
ТБ-42
Классификация	бронетранспортёр
Боевая масса, т	8,5
Компоновочная схема	моторно-трансмиссионное отделение спереди, отделение управления в середине, десантное отделение сзади
Экипаж, чел.	2
Десант, чел.	14
История
Производитель	Завод имени Сталина
Годы производства	1943
Количество выпущенных, шт.	1 (макетный образец)
Основные операторы
Размеры
Длина корпуса, мм	6097
Ширина корпуса, мм	2360
Высота, мм	2250
Бронирование
Тип брони	стальная, противопульная
Вооружение
Пулемёты	1 × 7,62-мм ДТ-29
Подвижность
Тип двигателя	карбюраторный 6-цилиндровый воздушного охлаждения ЗИС-5М
Мощность двигателя, л. с.	80
Скорость по шоссе, км/ч	30—35
Запас хода по шоссе, км	150
Удельная мощность, л. с./т	9,4
Колёсная формула	Полугусеничная ходовая часть с управляемыми колесами переднего моста
Тип подвески	на листовых рессорах (передний и задний мост) балансирная (гусеничные тележки)
Преодолеваемый подъём, град.	22
Преодолеваемый брод, м	0,6

ТБ-42 — опытный советский полугусеничный бронетранспортёр периода Второй мировой войны. Был построен единственный макетный образец машины.

История создания

В конце 1942 года, в условиях острой нужды войск в бронетранспортёрах и отсутствия подходящих для их создания отработанных шасси повышенной проходимости, Заводом имени Сталина в инициативном порядке была начата разработка на базе освоенного незадолго до этого шасси серийного полугусеничного автомобиля ЗИС-42 проекта бронетранспортёра, получившего обозначение ТБ-42. В начале 1943 года был построен полноразмерный макет машины с деревянным корпусом. После осмотра макетного образца военной комиссией были сделаны отдельные замечания разработчикам насчёт необходимости доработки компоновки, конструкции бронированного корпуса и внутреннего оснащения, однако в целом машина была оценена достаточно положительно и заводу было предложено разработать эскизный проект с учётом замечаний. Обновлённый проект был утверждён ГАБТУ и к середине июня 1943 предполагался выпуск опытной партии из пяти машин. Тем не менее, оценив к этому времени дальнейшие работы по созданию бронетранспортёра на изначально малопригодной для создания машин этого класса (в силу ряда конструктивных особенностей гусеничного движителя и его низкой надёжности) базе ЗИС-42 как бесперспективные, ЗИС отказался от постройки опытных машин и прекратил работы над проектом.

Описание конструкции

Машина имела капотную переднемоторную, заднеприводную автомобильную компоновку; моторно-трансмиссионное отделение размещалось в лобовой, совмещённое с боевым отделение управления — в центральной, а десантное отделение — в кормовой части. Экипаж состоял из 2 человек (механика-водителя и командира, также выполнявшего функции стрелка), десант составляли 14 человек.

Вооружение

Вооружение машины должно было состоять из 7,62-мм танкового пулемёта ДТ-29, предусматривалась также возможность ведения десантом огня из личного оружия через 14 амбразур в бортовых бронелистах десантного отделения.

Ходовая часть

Ходовая часть — полугусеничная, аналогичная базовой машине. Движитель состоял из двух передних поворотных колёс и двух задних тележек с гусеничным движителем.

Гусеничный двигатель, применительно к одному борту, состоял из ведущего колеса спереди, направляющего сзади и расположенной между ними балансирно подвешенной на полуоси заднего моста системы из четырёх попарно сблокированных опорных катков.

Подвеска переднего и заднего мостов — на листовых рессорах.

---

Литература

• Евгений Прочко [armor.kiev.ua/Tanks/Modern/btr152/ БТР-152] // Техника и вооружение : журнал. — 1999. — № 3, 4.
• А. Г. Солянкин, М. В. Павлов, И. В. Павлов, И. Г. Желтов. Глава 6. Бронированные колёсные машины // Отечественные бронированные машины. XX век. 1941—1945. — Москва: Экспринт, 2005. — Т. 2. — С. 419. — 2000 экз. — ISBN 5-94038-074-3.
• Кочнев Е. Д. Автомобили Московского автозавода имени И. В. Сталина (ЗИС) // Автомобили Красной Армии 1918—1945 / Евгений Кочнев. — М.: Яуза, Эксмо, 2009. — С. 477—478. — 544 с. — (Война моторов). — 4000 экз. — ISBN 978-5-699-36762-7.

Отрывок, характеризующий ТБ-42

В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.
Николай доживал у родных свой срок отпуска. От жениха князя Андрея получено было 4 е письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, что заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года. Наташа была так же влюблена в своего жениха, так же успокоена этой любовью и так же восприимчива ко всем радостям жизни; но в конце четвертого месяца разлуки с ним, на нее начинали находить минуты грусти, против которой она не могла бороться. Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала всё это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой.
В доме Ростовых было невесело.


Пришли святки, и кроме парадной обедни, кроме торжественных и скучных поздравлений соседей и дворовых, кроме на всех надетых новых платьев, не было ничего особенного, ознаменовывающего святки, а в безветренном 20 ти градусном морозе, в ярком ослепляющем солнце днем и в звездном зимнем свете ночью, чувствовалась потребность какого нибудь ознаменования этого времени.
На третий день праздника после обеда все домашние разошлись по своим комнатам. Было самое скучное время дня. Николай, ездивший утром к соседям, заснул в диванной. Старый граф отдыхал в своем кабинете. В гостиной за круглым столом сидела Соня, срисовывая узор. Графиня раскладывала карты. Настасья Ивановна шут с печальным лицом сидел у окна с двумя старушками. Наташа вошла в комнату, подошла к Соне, посмотрела, что она делает, потом подошла к матери и молча остановилась.
– Что ты ходишь, как бесприютная? – сказала ей мать. – Что тебе надо?
– Его мне надо… сейчас, сию минуту мне его надо, – сказала Наташа, блестя глазами и не улыбаясь. – Графиня подняла голову и пристально посмотрела на дочь.
– Не смотрите на меня. Мама, не смотрите, я сейчас заплачу.
– Садись, посиди со мной, – сказала графиня.
– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.