ТВ-5
Поделись знанием:
К:Телеканалы, запущенные в 1994 году
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.
Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
| TV5 | |
| Запорожская независимая телерадиокомпания TV5 | |
| Страна | |
|---|---|
| Зона вещания | |
| Время вещания |
Круглосуточно |
| Язык вещания |
украинский, русский |
| Формат изображения |
1080i (HDTV) |
| Дата начала вещания | |
| Руководители |
Максим Оноприенко (генеральный директор) |
| Ранние названия |
ТВ-5 |
| Голос канала |
Максим Лывада |
| Слоган |
«Твоя стихия» |
| Сайт |
[www.tv5.zp.ua/ .zp.ua] |
ТВ-5 — Запорожская телерадиокомпания. Создана 9 октября 1992 года, 2 января 1994 в эфир впервые вышли передачи ЗНТРК «ТВ-5». Совокупная аудитория телеканала составляет более 2,5 миллионов человек. В 2012 году телекомпания получила статус регионального вещателя. В 2014—2015 годах было осуществлено техническое переоснащение и произведен переход на полную цифровую современную систему телепроизводства. В 2015 году на телекомпании был произведен ребрендинг, название телеканала — TV5. В состав ЗНТРК «ТВ-5» входят телеканал TV5 и «ТВ-5 Спорт». Генеральный директор ЗНТРК «ТВ-5» — Максим Оноприенко.
Содержание
Технические характеристики
В 2011 году Запорожская независимая телерадиокомпания «ТВ-5» получила лицензию на цифровое вещание в городах Запорожье, Бердянске, Мелитополе, Орехове, Камыш-Заре.
ЗНТРК «ТВ-5» в 2012 году получила статус регионального вещателя. Располагает тремя лицензиями на вещание в регионе и в настоящий момент ведет вещание на семи аналоговых каналах и 5 цифровых каналах:
TV5 аналоговое вещание:
Запорожье — 8 ТВК
Бердянск — 59 ТВК,
Черниговка — 38 ТВК,
Мелитополь — 58 ТВК,
Пологи — 24 ТВК,
пгт — Камыш-Заря — 42 ТВК.
«ТВ-5 — Спорт» — Запорожье и прилегающие территории — 28 ТВК
В цифровом формате (стандарт вещания DVB-T2 (MPEG-4):
TV5 — Запорожье, Бердянск, Мелитополь, пгт Камыш-Заря, Орехов и прилегающие территории.
Программы канала
- Разговор
- Утро с TV5
- День. Тема
- День. Новости
- День. Итоги
- Неделя. Итоги
- Давайте разберемся
- Планшет
- Погода
- Сказка Домовуши
- Хроника происшествий
- Социальный патруль
- Иду на Ты
- Территория возможностей
- Линия успеха
- Неделя. Спорт
- Донбасс сегодня
- Паутина
- Ваше здоровье
- Пятое колесо
- Домострой
- Хочу в отпуск
Ранее выходившие программы канала
- «Карт-бланш» (1994—1997)
- «КИНО+» (Закрыта в связи со смертью ведущего Вадима Соловьяна 13 сентября 2005 года).
- «Хорошее настроение»
- «Штемпель-шоу»
- «Анекдот-ассорти»
- Дорогая
Ведущие
Максим Оноприенко, Наталия Зайченко, Андрей Богданович, Елена Зайцева, Алена Матвеева, Игорь Белышев, Анна Редько, Юрий Юрченко, Татьяна Ищук, Никита Сердюков, Дмитрий Шендрик, Дмитрий Великанов, Светлана Холод, Вячеслав Чумаков, Анна Белышева, Павел Васильев, Неонила Антонова, Ирина Сердюкова, Евгения Мельник, Руслан Левицкий, Елена Назаренко, Екатерина Мусиенко, Марина Зеленская.
Интересные факты
В конце 90-х программа ТВ-5 «Анекдоты» с участием В.Соловьяна, В.Чумакова и В.Николаева была показана практически по всем региональным телеканалам Украины.
В 2015 году было проведено переоснащение телекомпании[1], а также смена визуального оформления.
27 августа рекордное «Утро с TV5» вошло в список национальных достижений в разделе «Марафоны» — как самое продолжительное утреннее ТВ-шоу в прямом [tv5.zp.ua/news/9307/Zaporozhskij-telekanal-ustanovil-nacional%27nyj-rekord-Ukrainy?str=%D1%80%D0%B5%D0%BA%D0%BE%D1%80%D0%B4 эфире][2]. Ведущие провели 26 часов в прямом эфире[3].
12 ноября телеканал TV5 вошел в список номинантов премии «Телетриумф» в четырёх категориях. Неонила Антонова и её программа «Иду на Ты» была представлена сразу в двух номинациях «Телетриумфа» — как ведущая программы любого формата в регионах и как программа любого формата в регионах. 2 декабря в двух категориях премии «Телетриумф»[4] сотрудники TV5 получили золотые статуэтки.
Программа «Тиждень підсумки», которую ведут Андрей Богданович и Елена Зайцева, была удостоена звания лучшей региональной информационной программы.
Евгения Мельник — автор и репортер спецпроекта TV5 «Донбасс сегодня» — стала лучшим региональным репортером 2014—2015 годов.
В 2016 году телекомпания TV5 запустила собственное производство документальных фильмов под общим названием «Легенды». Первым фильмом цикла стал фильм «Легенды. ФКМЗ» о футбольном клубе «Металлург» Запорожье. Премьера состоялась 25 марта[5]. Второй фильм «Легенды. Дом малютки. Последняя колыбельная» посвящеё трагическим событиям в Доме малютки в Запорожье во времена Голодомора 30-х гг, где голодной смертью погибли практически 800 детей. Премьера фильма — 8 апреля[6].
Награды
| Год | Награда, достижение |
|---|---|
| 1998 | Диплом Конкурса региональных средств массовой информации Украины «Золота хвиля» — программы «Новости ТВ-5», «Сказка Домовуши», «Неделя», «Поздравляем», «Кино плюс», «Неделя-спорт», «Ассорти», «Дело о крестном отце». |
| 1999 | Звание «Лучшая региональная телекомпания Украины» и диплом "Обладатель титула «Всенародне визнанння» на Международном фестивале журналистики «Вера. Надежда. Любовь». |
| 2001 | Диплом, статуэтку «Истина» и звание «Руководитель года» на Международном фестивале журналистики «Вера. Надежда. Любовь» получил генеральный директор Н. А. Ефимов. |
| 2002 и 2003 годы | Дипломы номинанта Всеукраинского телеконкурса «Телетриумф» — шоу-программа «Кино плюс». |
| 2004 | Диплом и первое место на Втором Международном фестивале спортивных журналистов «Олимп 2004» — программа «Яков Пункин — через войну к Олимпийскому золоту». Диплом и специальный приз «За удачное использование архивных материалов» на Международном конкурсе программ региональных телерадиокомпаний «Украина единая». |
| 2005 | Диплом победителя в категории «Телекомпания года — городские ТК» на Международном фестивале журналистики «Вера, Надежда, Любовь». |
| 2006 | Диплом победителя в номинации «Телепрограмма года» на Международном фестивале журналистики «Вера, Надежда, Любовь» — телепрограмма «Новости ТВ-5». Телекомпании «ТВ-5» присвоено звание «Лидер отрасли» с вручением Памятного знака и Диплома победителя в Национальном бизнес-рейтинге в номинации «Деятельность в сфере радиовещания и телевидения». |
| 2008 | Золотая медаль Всеукраинского фонда Содействия международному общению «Украинское народное посольство» за высокий профессионализм и формирование позитивного имиджа Украины. Гран-при и бронзовая статуэтка святого Георгия по итогам IX Международного конкурса фильмов и телепрограмм на правовую и правоохранительную тематику «Золотой Георгий». Первое место на Всеукраинском фестивале фильмов, радио- и телепрограмм для детей и юношества «Золоте курча» в номинации «Программа для детей среднего возраста» — детская программа «Сказка Домовуши». Первое место по итогам Международного фестиваля-тренинга производителей детских программ и фильмов «Будем вместе» в номинации «Программа для малышей» — детская программа «Сказка Домовуши». |
| 2009 | Гран-при по итогам Международного фестиваля-тренинга производителей детских программ и фильмов «Будем вместе» в номинации «Программа для малышей» — детская программа «Сказка Домовуши». |
| 2012 | Номинант (номинация: «Программа для детей») Национальной телевизионной премии «Телетриумф-2012». Спортивная редакция «ТВ-5» признана лучшей спортивной редакцией украинского телевидения. |
| 2013 | Лауреат Всеукраинского фестиваля детских теле- и радиопрограмм «Золоте курча» в номинации «Лучшая детская развлекательно-познавательная программа». |
| 2015 | Две золотых статуэтки премии «Телетриумф» Диплом национального рекордсмена Украины в категории «Марафоны». |
Напишите отзыв о статье "ТВ-5"
Примечания
- ↑ [www.visionhouse.tv/tv5-regionalnyy-hd-kanal-novogo-pokoleniya.html «TV5» – региональный HD-канал нового поколения | VisionHOUSE]. www.visionhouse.tv. Проверено 17 марта 2016.
- ↑ [tv5.zp.ua/news/9307/Zaporozhskij-telekanal-ustanovil-nacional%2527nyj-rekord-Ukrainy?str=%25D1%2580%25D0%25B5%25D0%25BA%25D0%25BE%25D1%2580%25D0%25B4 Запорожский телеканал установил национальный рекорд Украины]. tv5.zp.ua. Проверено 17 марта 2016.
- ↑ [mediananny.com/novosti/2312009 Запорожский телеканал стал рекордсменом Украины]. МедиаНяня - таблоид для и про медиа. Проверено 8 апреля 2016.
- ↑ [teletriumf.ua/news/peremozhtsiv-premiyi-teletriumf-2014-2015-ogolosheno/ Переможців премії “Телетріумф 2014 – 2015″ оголошено!]. Премія «Телетріумф». Проверено 17 марта 2016.
- ↑ Роман Акбаш. [www.061.ua/news/1168863 Запорожский "Металлург": все только начинается! (ФОТО)]. 061.ua. 061.ua (26/03/2016).
- ↑ [zp.depo.ua/ukr/zp/zaporizkiy-telekanal-znyav-film-pro-strashniy-epizod-golodomoru-08042016132300 Запорізький телеканал зняв фільм про страшний епізод Голодомору]. zp.depo.ua. Проверено 8 апреля 2016.
Ссылки
- [www.tv5.zp.ua/ Сайт телеканала]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий ТВ-5
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.
Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
