Арабское движение за обновление (ТААЛ)
| Тааль | |
| ивр. תע"ל | |
 | |
| Лидер: | |
|---|---|
| Дата основания: | |
| Союзники и блоки: | |
Тааль (Арабское движение за обновление, араб. الحركة العربية للتغيير) — политическая партия израильских арабов, основанная Ахмедом Тиби перед выборами в кнессет 14-го созыва.
Партия (под названием «ха-ихуд ха-арави» ивр. האיחוד הערבי) не прошла в кнессет 14-го созыва (перед выборами отменила своё участие; тем не менее набрала 2087 голосов).
На выборах в кнессет 15-го созыва, объединившись с Балад, партия набрала 2 мандата, и вскоре распалась на две фракции.
На выборах в кнессет 16-го созыва Тааль вместе с Хадаш (список Хадаш-Тааль) снова прошла в Кнессет.
На выборах в кнессет 17-го созыва, кнессет 18-го созыва и кнессет 19-го созыва Тааль в едином списке с РААМ (РААМ-Тааль) прошла в Кнессет.
На выборах в кнессет 20-го созыва Тааль выступает как часть общего арабского списка.
Во всех случаях единственным представителем партии (фракции) был Ахмед Тиби.
Идеология
ТААЛЬ выступает за Израильско-палестинский мирный процесс и создание палестинского государства в границах июня 1967-го года; улучшения статуса арабских граждан с помощью позитивной дискриминации; признание непризнаных арабских деревень и решение проблем арабов Негева и смешанных городов; повышение статуса арабских женщин во всех сферах.
Источники
- Партия «Тааль» на сайте кнессета [www.knesset.gov.il/faction/heb/FactionPage.asp?PG=109 (иврит)], [www.knesset.gov.il/faction/ru/FactionPageCurrent_ru.asp?PG=193 (рус.)]
- [cursorinfo.co.il/mobile/article.php?id=167278 Террористическую деятельность поощрили за счет израильтян, 03.11.11]
|
Это заготовка статьи о политической партии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи об Израиле. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Арабское движение за обновление (ТААЛ)"
Отрывок, характеризующий Арабское движение за обновление (ТААЛ)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»
