Тагайшах

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Тагай-шах Ога Бегим
 
Рождение: 1359(1359)
Смерть: 1384(1384)
Род: Тимуриды
Отец: Тимур
Мать: Турмуш-ага
Супруг: Мухаммад ибн Мусо
Дети: Султан Хусейн

Первая дочь Тимура. Она рождена его женой Турмуш-ага, в 1359 году. Вероятно её воспитанием занималась и родная мать и её тетя по отцу, Кутлук-туркан ага. Замуж Тагай-шах выходит за отпрыска племени Тайчаут – Мухаммада ибн Мусо, брата жены Тимура - Туман ага и сына эмира Мусы, главы племени и правителя Карши. От этого брака у них рождается сын Хусейн Султан, который впоследствии женился на Кутлуг Султан бегим, дочери Искандер Султана Мирзо (сына Умар-шейха, сына Тимура). Также известно, что она внезапно умерла в 1384 году, и то, что Тимур очень переживал утрату дочери, так как та пользовалась его доверием и уважением.

Напишите отзыв о статье "Тагайшах"



Литература

  • «Уложение Тимура» Издательство литературы и искусства имени Гафура Гуляма, Ташкент. Перевод с персидского Хамидуллы Караматова, под научной редакцией Б. Ахмедова, автор предисловия, примечаний и комментариев Б. Ахмедов, 1999.
  • Хильда Хукхэм «Властитель семи созвездий» 1995, Ташкент, издательство «Адолат».

Отрывок, характеризующий Тагайшах

Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.