Таджикский государственный университет коммерции
| Таджикский государственный университет коммерции (ТГУК) | |
| Прежние названия |
Душанбинский филиал Новосибирского института советской кооперативной торговли |
|---|---|
| Год основания |
1987 |
| Тип |
Государственный |
| Ректор |
Шарипов М.М. |
| Студенты |
6000 |
| Бакалавриат |
Киёбеков Бахтиёр Латифович |
| Преподаватели |
170 |
| Расположение |
г. Душанбе, |
| Сайт |
[www.tguk.tj k.tj] |
Таджикский государственный университет коммерции — высшее учебное заведение Республики Таджикистан. Расположен в Душанбе. Создан 24 июня 1987 года Постановлением Совета Министров СССР на базе учебно-консультационного пункта Самаркандского кооперативного института в г. Душанбе, как Душанбинский филиал Новосибирского института советской кооперативной торговли. С 1991 года — Таджикский государственно-кооперативный коммерческий институт Таджикпотребсоюза. С 1993 года — Таджикский государственно-кооперативный коммерческий институт. С 2000 года — современное название. Обучение по 12 специальностям. Около 6 тыс. студентов (2007). Около 170 преподавателей (2007).
С 2001 действует филиал в Худжанде - Институт экономики и торговли Таджикского государственного университета коммерции в г. Худжанде. Ректор — М. М. Шарипов.
Структура университета
В структуру университета входят 5 факультетов:
- Факультет экономики и менеджмента.
- Факультет коммерции и таможни.
- Факультет мировой экономики и права.
- Факультет банковского дела
- Заочный факультет.
В 2010 году Худжандский учебный комплекс был переобразован в Институт экономики и торговли Таджикского государственного университета коммерции в г. Худжанде.
Напишите отзыв о статье "Таджикский государственный университет коммерции"
Ссылки
[www.tguk.tj/ Официальный сайт Таджикского государственного университета коммерции]
Отрывок, характеризующий Таджикский государственный университет коммерции
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
