Тадкастер

Та́дкастер (англ. Tadcaster) — город в Великобритании.

География

Городок Тадкастер находится в центральной части Англии — в округе Селби, на юге графства Северный Йоркшир. Тадкастер расположен на реке Ворф, в 24 километрах к востоку от Лидса и в 16 километрах западнее Йорка. Город делится на 2 района — Западный и Восточный Тадкастер. Население составляет 7280 человек (на 2004 год).

История и экономика

Тадкастер был основан римлянами под названием Calcaria и служил военным укреплением и почтовой станцией на дороге, ведущей к римскому городу Эборакум (ныне Йорк). После ухода римских войск из Британии Тадкастер был занят англо-саксами. В англо-саксонских хрониках город упоминается как место, где король Гарольд собирал войско перед решительным сражением с норвежцами при Стамфорд-Бридже в 1066 году.

После прихода норманнов местность Тодкастер переходит во владение рода баронов де Перси. В 1086 году в Книге Страшного суда городок упоминается как Tatecastre. В XI веке барон Уильям I де Перси строит здесь Тадкастер Кастл, укреплённый замок. В 1240 году в Тадкастере был построен первый каменный мост через реку Уорф. В 1270 году барон Генри де Перси, в чьи владения входил Тадкастер, получил разрешение короля Генриха III на открытие здесь рынка.

Во время Гражданской войны в Англии, 7 декабря 1642 года, в районе мостовой переправы в Тадкастере произошло сражение между парламентской армией под командованием сэра Томаса Ферфакса и королевскими войсками, которыми руководил граф Ньюкасл.

На протяжении нескольких столетий основой экономики Тадкастера было производство пива, особенно сорта пейл-эль, по приготовлению которого Тадкастер занимает в Великобритании второе место после города Бёртон-апон-Трент в Стаффордшире. В настоящее время в Тадкастере работает 3 пивоваренных завода.

Известные жители

• Хию Тадкастерская (ум. 657) — настоятельница монастыря.

Города-побратимы

• Сен-Шель-д’Апше (Франция)

Отрывок, характеризующий Тадкастер

Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.