Тасир, Салман

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Тазир, Салман»)
Перейти к: навигация, поиск
Тасир Салман
سلمان تاثیر<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Тасир в 2009 году</td></tr>

Губернатор провинции Пенджаб
15 мая 2008 года — 4 января 2011 года
Президент: Асиф Али Зардари
Предшественник: Халид Макбул
Преемник: Латиф Хоса
 
Рождение: 12 июня 1946(1946-06-12)
Лахор, Британская Индия
Смерть: 4 января 2011(2011-01-04) (64 года)
Исламабад, Пакистан
Партия: ПНП

Салман Тазир или Тасир (12 июня 1946 года, Лахор, Пакистан — 4 января 2011 года, Исламабад) — пакистанский политик.





Биография

Родился в учёной семье, его тётка была замужем за поэтом Ф. А. Фаизом. Учился в одной школе с Навазом Шарифом.

С ранних лет занимался политикой и бизнесом, был членом Пакистанской народной партии и близким советником Беназир Бхутто[1]. Ему принадлежали телекоммуникационный оператор Worldcall, два телеканала, газета и другие предприятия.

В 2007 г. исполнял обязанности министра промышленности Пакистана, в 2008 был назначен губернатором Пенджаба. На этом посту он обвинял правительство в недостаточно активной борьбе с талибами[2] и поддерживал освобождение христианки Азии Биби[3]. Его заявления вызвали недовольство радикальных исламистов. В начале 2011 г. Тазир был расстрелян из автомата своим охранником[4].

Тазир был дважды женат, имел семерых детей.

См. также

Напишите отзыв о статье "Тасир, Салман"

Примечания

  1. [www.app.com.pk/en_/index.php?option=com_content&task=blogcategory&id=74&Itemid=100 Profile of new Punjab Governor]
  2. [centralasiaonline.com/cocoon/caii/xhtml/ru/newsbriefs/caii/newsbriefs/2010/06/18/newsbrief-06 Пенджабский «Талибан» — реальность, говорит Тасир]
  3. [www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=81714 Губернатор крупнейшей пакистанской провинции Пенджаб убит за сочувствие христианке]
  4. [lenta.ru/news/2011/01/04/governor/ Телохранитель застрелил губернатора пакистанской провинции]

Ссылки

  • [salmaantaseer.com/ Персональный сайт]


Отрывок, характеризующий Тасир, Салман

– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.