Тайский бат
Поделись знанием:
<th style="background: #A7C3FF;" colspan="2">Рыночный курс</th>
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
(перенаправлено с «Таиландский бат»)
| Бат (рус.) | ||
|---|---|---|
|
บาท (тайск.) | ||
| ||
| Коды и символы | ||
| Коды ISO 4217 | THB (764) | |
| Символы | ฿ • B | |
| Территория обращения | ||
| Эмитент |  Таиланд
| |
| Производные и параллельные единицы | ||
| Дробные | Сатанг (1⁄100) | |
| Монеты и банкноты в обращении | ||
| Монеты | 25 и 50 сатангов 1, 2, 5 и 10 батов | |
| Банкноты | 20, 50, 100, 500 и 1000 батов | |
| История валюты | ||
| Введена | 15.04.1928 | |
| Валюта-предшественник | Сиамский тикаль (бат) | |
| Производство монет и банкнот | ||
| Эмиссионный центр | Банк Таиланда | |
| [www.bot.or.th www.bot.or.th] | ||
| Монетный двор | Королевский монетный двор Таиланда | |
| [www.royalthaimint.net www.royalthaimint.net] | ||
| Курсы на 28 октября 2016 года | ||
| 1 RUB | = 0,5584 THB | |
| 1 USD | = 35,12 THB | |
| 1 EUR | = 38,36 THB | |
| 1 GBP | = 42,62 THB | |
| 1 JPY | = 0,3337 THB | |
| Курсы обновляются ботом на основе данных МВФ, ЕЦБ и ЦБ РФ. Подробнее см. в разделе «Режим валютного курса». | ||
 Бат на Викискладе
| ||
Бат (тайск. บาท, код ISO 4217 — THB) — денежная единица Таиланда с 15 апреля 1928 года. Делится на 100 сатангов (สตางค์). Обозначение: ฿.
Содержание
История
См. также: Сатанг
Понятие «бат» встречается уже в XIV веке. Это было местное наименование общей для нескольких государств Индокитая (Бирма, Сиам, Лаос, Камбоджа) единицы измерения — тикаля, служившего как денежной единицей, так и единицей измерения массы.
В 1350—1860 годах в Сиаме чеканились золотые и серебряные монеты, получившие название p’hot duang или khot duang. Это были крупные (весом до 1,215 кг) выпуклые слитки. Их достоинство измерялось в батах (тикалях) и других местных денежных единицах[1].
С 1861 года для Сиама на монетном дворе Бирмингема начали чеканить монеты европейского типа (плоские и круглые), которые получили название «рьен»: серебряные (4, 2, 1, 1⁄2 и т. д. тикаля); медные и цинковые (1⁄16, 1⁄32 и т. д. тикаля); золотые (8, 4 и 21⁄2 тикаля)[1].
21 августа 1898 года власти Сиама объявили о переходе на десятичную систему денежного счёта, который завершился 25 ноября 1902 года: 1 бат (тикаль) был приравнен к 15,033 г серебра 900-й пробы и стал делиться на 100 сатангов (дословно «сотая часть»). При этом помимо местных монет всех выпусков в обращении находились также индийские монеты и монеты Ост-Индской компании (см. доллар Проливов)[2][1].
Кроме монет, с 1853 в обращение выпускались также и банкноты, номинированные в тикалях и тамлунгах (1⁄4 тикаля). Банкноты последнего выпуска датированы 1918 годом[3].
С 15 апреля 1928 года национальная валюта Сиама (с 1939 года — Таиланд) стала официально именоваться батом (обмен на тикали прежних выпусков был произведён в соотношении 1:1)[4][2]. При этом если ранее бат являлся местным названием тикаля, то с 1928 года тикаль стал вторым названием национальной валюты Таиланда[5].
Монеты
Сейчас в обращении находятся монеты из жёлтого сплава достоинством 25 и 50 сатангов, никелевые монеты номиналом 1, 2 и 5 батов, биметаллическая (никелевое кольцо и середина из жёлтого сплава) монета достоинством 10 батов. Монеты номиналом 1, 5 и 10 сатангов не используются.
| Изображение | Номинал | Выпущена |
|---|---|---|
| 1 сатанг | 1987 | |
| 5 сатангов | ||
| 10 сатангов | ||
| 25 сатангов | ||
| 50 сатангов | ||
| 1 бат | 2009 | |
| 2 бата | 2005 | |
| 5 батов | 1988 | |
| 10 батов | 1988 |
Банкноты
С 1902 года по 18 января 2012 года было выпущено 16 серий тайских банкнот, не считая 13 серий памятных банкнот, выпущенных по случаю различных праздничных дат.
Современные банкноты имеют ярко выраженный национальный колорит, на них размещен портрет короля Адульядета Пхумипон. Он же продублирован в виде водяного знака. Номиналы купюр также продублированы арабскими цифрами.
Банкноты 15-й серии
| Изображение | Номинал (батов) |
Размеры (мм) |
Основные цвета |
Выпущена | |
|---|---|---|---|---|---|
| Лицевая сторона | Оборотная сторона | ||||
|
|
20 | 138×72 | зелёный | 3 марта 2003 года |
| 50 | 144×72 | синий | 18 августа 1997 года (Тип I) | ||
| 50 | 144×72 | синий | 1 октября 2004 года (Тип II) | ||
| 100 | 150×72 | красный | 25 ноября 2004 года (Тип I) | ||
| 100 | 150×72 | красный | 21 октября 2005 года (Тип II) | ||
| 500 | 156×72 | пурпурный | 3 августа 2001 года | ||
| 1000 | 162×72 | серый | 1 ноября 1999 года (Тип I) | ||
| 1000 | 162×72 | серый | 25 ноября 2005 года (Тип II) | ||
Банкноты 16-й серии
| Изображение | Номинал (батов) |
Размеры (мм) |
Основные цвета |
Выпущена | |
|---|---|---|---|---|---|
| Лицевая сторона | Оборотная сторона | ||||
| 20 | 138×72 | зелёный | |||
| 50 | 144×72 | синий | 18 января 2012 года | ||
| 100 | 150×72 | розовый | |||
| 500 | 156×72 | фиолетовый | |||
| 1000 | 162×72 | коричневый | |||
Памятные банкноты
| Изображение | Номинал (батов) |
Размеры (мм) |
Основные цвета |
Описание | Выпущена | |
|---|---|---|---|---|---|---|
| Лицевая сторона | Оборотная сторона | |||||
| 50 | 144×72 | зелёный | Лицевая сторона: Рама IX Повод: празднование 50-летия вступления на престол короля Рамы IX |
3 декабря 1996 | ||
| 60 | 162×81 | золотой зелёный |
Лицевая сторона: Рама IX Повод: празднование 60-летия вступления на престол короля Рамы IX |
9 июня 2006 | ||
| 100 | 164×105 | золотистый зелёный |
Лицевая сторона: Короли Рама V и Рама IX Повод: столетие выпуска тайских банкнот |
2002 | ||
| 100 | 150×72 | красный | Лицевая сторона: Рама IX Оборотная сторона: королевская чета в старости |
4 мая 2010 | ||
| 100 | 162×84 | золотистый | Лицевая сторона: Рама IX Повод: празднование юбилея короля Рамы IX |
2 декабря 2011 | ||
| 500 000 | Лицевая сторона: Рама IX | |||||
Режим валютного курса
См. также: Режим валютного курса
В настоящее время в Таиланде используется режим плавающего валютного курса. Критерием эффективности курсовой политики (курсовой якорь) выступают показатели инфляции.
| Google Finance (.../THB): | [finance.google.com/finance?q=RUBTHB RUB] [finance.google.com/finance?q=USDTHB USD] [finance.google.com/finance?q=EURTHB EUR] [finance.google.com/finance?q=GBPTHB GBP] [finance.google.com/finance?q=JPYTHB JPY] [finance.google.com/finance?q=CHFTHB CHF] | |
| Yahoo! Finance (.../THB): | [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=RUB&to=THB&submit=Convert RUB] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=USD&to=THB&submit=Convert USD] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=EUR&to=THB&submit=Convert EUR] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=GBP&to=THB&submit=Convert GBP] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=JPY&to=THB&submit=Convert JPY] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=CHF&to=THB&submit=Convert CHF] | |
| [www.xe.com XE.com (.../THB)]: | [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=RUB&To=THB RUB] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=USD&To=THB USD] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=EUR&To=THB EUR] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=GBP&To=THB GBP] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=JPY&To=THB JPY] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=CHF&To=THB CHF] | |
| [www.OANDA.com OANDA.com (.../THB)]: | [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=RUB&expr=THB RUB] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=USD&expr=THB USD] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=EUR&expr=THB EUR] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=GBP&expr=THB GBP] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=JPY&expr=THB JPY] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=CHF&expr=THB CHF] | |
| Эмитент (.../THB): | [www.rfrate.com/#!RUBTHB RUB] [www.rfrate.com/#!USDTHB USD] [www.rfrate.com/#!EURTHB EUR] [www.rfrate.com/#!GBPTHB GBP] [www.rfrate.com/#!JPYTHB JPY] [www.rfrate.com/#!CHFTHB CHF] | |
| ЦБ РФ / ЕЦБ / МВФ: | [www.rfrate.com/?source=ecb#!EURTHB EUR/THB (ЕЦБ)] [www.rfrate.com/?source=imf#!XDRTHB XDR/THB (МВФ)] |
Напишите отзыв о статье "Тайский бат"
Примечания
Источники
- Cuhaj G.S. Standard Catalog of World Paper Money. General Issues 1368—1960. — 12-е изд. — Iola: Krause Publications, 2008. — 1223 с. — ISBN 978-0-89689-730-4.
- [www.globalfinancialdata.com/News/GHOC.aspx Global History of Currencies]. — Global Financial Data, 2010.
- Валюты стран мира: Справочник / [Авторы: Бутаков Д.Д., Золотаренко Е.Д., Рыбалко Г.П.] / Под ред. Борисова С.М., Рыбалко Г.П., Можайскова О.В.. — 5-е изд., перераб. и доп. — М.: Финансы и статистика, 1987.
- [www.numizm.ru/ Нумизматический словарь] / [Автор: Зварич В. В.]. — 4-е изд. / Публ. [www.numizm.ru/ Словарь нумизмата. Описание монет]. — Львов, 1980. — ISBN 5-256-00317-8.
- [www.numizm.ru/ Словарь нумизмата] / [Авторы: Фенглер Х., Гироу Г., Унгер В.] / Пер. с нем. М. Г. Арсеньевой / Отв. ред. В. М. Потин. — 2-е изд., перераб. и доп. / Публ. [www.numizm.ru/ Словарь нумизмата. Описание монет]. — М.: Радио и связь, 1993. — ISBN 5-256-00317-8.
См. также
Ссылки
- Банк Таиланда: [www.bot.or.th/English/Banknotes/HistoryANdSeriesOfBanknotes/Pages/evolution_and_series.aspx History and Series of Banknotes]
- [ru.ucoin.net/catalog/?country=thailand Монеты Таиланда (каталог и галерея)]
- [creounity.com/apps/time_machine/index.php?go=thailand.php&lang=ru Определитель года чеканки на монетах Таиланда на сайте конвертера дат «Creounity Машина Времени»]
| ||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||
|
Это заготовка статьи о Таиланде. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Тайский бат
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
