Таинство
Та́инство (др.-греч. μυστήριον, лат. sacramentum — мистерия, тайна) — священнодействие, в котором, согласно учению исторических церквей, христианам сообщается под видимым образом невидимая благодать Бога[1][2][3][4].
В Библии термин таинство исходно обозначает всякую глубокую, сокровенную мысль, вещь или действие (1Кор. 13:2, 1Тим. 3:9)[3][4] и не применяется в отношении священнодействия.
В отличие от церковных обрядов (освящения воды, погребения умерших, других треб), которые имеют «земное» или традиционное происхождение, христианские таинства считаются установленными Самим Иисусом Христом и призваны изменить не внешнюю, а внутреннюю жизнь человека[4].
Содержание
История происхождения
По мнению некоторых исследователей, корни христианских таинств восходят к дохристианским мистериям[5]. Эта точка зрения критикуется христианскими богословами, по мнению которых внешняя форма некоторых языческих мистерий была заимствована в первых веках н.э. из распространившихся христианских обрядов и таинств[6].
Таинства вводились постепенно, с созданием и укреплением христианской церковной организации. Причём первоначально христианская церковь ввела в свой культ всего два Таинства — Крещение и Евхаристия, или Причастие, так как только о них содержатся прямые упоминания в тексте канонизированных Евангелий. Впоследствии среди христианских таинств появляются остальные пять, на что указывается в посланиях апостольских и в книге Деяний апостолов, а также в свидетельствах апостольского предания, сохранённых в трудах отцов и учителей Церкви первых веков христианства (Юстин Мученик, Ириней Лионский, Климент Александрийский, Ориген, Тертуллиан, Киприан Карфагенский)[3].
По мнению лютеранского теолога и историка церкви Адольфа фон Гарнака, ко времени Дионисия Ареопагита (I век) было сформулировано учение о шести таинствах[7]:
- Крещение,
- Евхаристия,
- Миропомазание (известно уже Киприану Карфагенскому),
- Рукоположение в священный сан,
- пострижение в монахи,
- Соборование.
Однако точка зрения Гарнака ошибочна. Сам Дионисий Ареопагит не оставил никаких сочинений по данному вопросу. Учение о шести таинствах записано намного позже, только на рубеже V и VI веков, безымянным автором, подписавшемся именем Дионисия, это так называемый Псевдо-Дионисий Ареопагит; оно изложено в корпусе «Ареопагитики», в трактате «О церковной иерархии»[8] и таинства (др.-греч. ἱερουργία) там названы иные:
- Крещение (гл. II),
- Таинство собрания (Евхаристия) (гл. III),
- Освящение мира (гл. IV),
- Рукоположение (таинство Священства) (гл. V),
- Монашеский постриг, (гл. VI)
- Погребение (гл. VII)[9].
Псевдо-Дионисий Ареопагит является первым ранним христианским писателем, который указывал число таинств — шесть, до него у ранних христианских авторов число таинств не определено.
Преподобный Феодор Студит в IX веке говорит о шести таинствах[10]:
- Просвещение (Крещение);
- Собрание (Евхаристия);
- Миропомазание;
- Священство;
- Монашеское пострижение;
- Погребение.
Количество, состав и названия таинств
Семь таинств
Широко известен следующий список из семи таинств (Тихон Задонский, XVIII век)[11]:
- Крещение — трехкратное погружение крещаемого в воду или обливание его водой, совершаемое над человеком в знак приобщения его к Церкви и очищающее от грехов;
- Миропомазание (конфирмация) — освящение человека путём помазывания его ароматической смесью (миро); заменило наложение рук архиереем на головы верующих по мере роста численности христианских общин;
- Покаяние — раскрытие верующим своих грехов Богу в присутствии священника и получение отпущения грехов от имени Господа Иисуса Христа;
- Евхаристия (причащение), при совершении которого верующие, согласно христианскому вероучению, приобщаются к Христу (в Православной церкви и миряне, и духовенство причащаются Телом и Кровью, в Католической: духовенство — всегда Телом и Кровью; миряне, либо Телом и Кровью, либо только Телом);
- Брак (венчание) — христианский супружеский союз мужчины и женщины, заключенный через священнодействие в храме;
- Священство (рукоположение) — посвящение в священнослужители, совершаемое епископом.
- Елеосвящение (соборование) — при помазании елеем тела больного призывается благодать Божия для исцеления души и тела;
В православии
«Византийская Церковь, — пишет о. Иоанн Мейендорф, — формально никогда не признала какого-то конкретного перечня; многие авторы принимают стандартный ряд из семи таинств — крещение, миропомазание, Евхаристия, священство, брак, покаяние и елеосвящение, — тогда как иные предлагают более пространные перечни. Но есть и третьи — они настаивают на исключительном и выдающемся значении крещения и Евхаристии, основного христианского посвящения в новую жизнь». И только к началу XVII века схема «семи таинств» становится в Греческой Церкви общепринятой[12].
Однако, в последнее время целым рядом православных богословов (например, А. И. Осиповым) и патрологов считается, что в контексте святоотеческого предания серьёзных причин для догматизации схемы «семи таинств» нет. По их мнению, строгая фиксация числа таинств, как и разделение церковных священнодействий на таинства и обряды, в творениях святых отцов не встречается. Кроме того они полагают, что если в древних и византийских источниках в исключительных случаях и говорится о том или ином числе таинственных священнодействий, то лишь в значении «самых важных» среди множества прочих, без попыток абсолютизации какого-либо определенного перечня[13].
Таинства в католицизме
В католической церкви учение только о семи таинствах было определено соборно, как догмат, сначала на Втором Лионском соборе в 1274 году (XIV Вселенский), а затем на Флорентийском соборе в 1439 году (XVII Вселенский). Окончательное доктринальное закрепление это учение получило уже в период Контрреформации, на Тридентском соборе (XIX Вселенский), который провозгласил: «Если кто-либо говорит, что таинства Нового Завета не установлены Господом нашим Иисусом Христом; или что их больше или меньше семи… или же что какое-либо из них по истине и строго говоря не есть таинство, да будет отлучен от сообщества верных». Ингресс епископа вопреки распространённому заблуждению таинством не является.
Таинства в протестантизме
В протестантизме признаются крещение и причащение, которые действуют не объективно «автоматически», а субъективно — «силой веры». Человек должен участвовать в них сознательно (поэтому в большинстве протестантских направлений крещение совершается в совершеннолетнем возрасте)[14]. В различных направлениях протестантизма можно найти разные точки зрения и практики. В лютеранской и в реформатской теологии таинство считается средством благодати Бога, в нём Слово Божье соединяется с физическим элементом (водой, хлебом и вином) и вместе передаются верующему. Признаются только два таинства — крещение и причастие, так как только они непосредственно установлены самим Иисусом Христом. В «Истинной церкви Иисуса» омовение ног считается таинством, основанным на Ин. 13:1-11. Члены церкви верят, что подобно двум прочим таинствам — крещению и евхаристии — омовение ног даёт спасительную благодать принимающему — в данном случае, иметь часть с Христом (Ин. 13:8).
Таинства в древневосточных церквах
В Ассирийской церкви Востока признается семь таинств: крещение, евхаристия, священство, миропомазание, покаяние (без исповеди), святая закваска (малка) и крестное знамение. Таинства крещения и евхаристии считаются основными. Таинство святой закваски связано с верой в то, что кусочек хлеба, розданного на последней вечере Иисуса Христа, был привезен апостолом Фаддеем на Восток, и его частицы постоянно используются при приготовлении причастия. При каждом новом замешивании теста для приготовления просфор добавляют крупицы старого освящённого хлеба[15].
Другое
В Польской национальной католической церкви крещение и миропомазание объединены в одно таинство, и введено новое — чтение и слушание Евангелия. Таким образом, количество остаётся равным семи[16].
В «Сообществе Христа» признаётся восемь таинств : крещение, конфирмация, благословение детей, евхаристия, брак, елеосвящение, священство, патриаршье благословение .
В Церкви Иисуса Христа Святых последних дней термин “таинство” употребляется только по отношению к евхаристии. Кроме того, существуют священные обряды (англ. ordinance): крещение, конфирмация, ординация в священство Аарона и Мельхиседека, облечение и целестиальный брак .
Богословское объяснение
Ex opere operato (или opus operato) — принцип, которым Римская церковь объясняет действие благодати через преподаваемые ею таинства вне зависимости от личных достоинств тайносовершителя.
В православном богословии считается, что действие дара благодати зависит от состояния принимающего этот дар; возможно и "причастие в осуждение". Примером такого осуждения является причастие Иуды Искариота «И после сего куска вошел в него сатана» (Ин. 13, 27).
Отрицание и критика таинств
Из всех таинств наибольшей критике подверглось покаяние. Протестантские теологи осуждали его на том основании, что исповедь, по их мнению, подразумевает зависимость верующего от священника и церковной иерархии. Данная концепция, уже в аспекте формирующейся психологической зависимости, была развита в психологии, в частности, в психоанализе[17].
- Толстой, Лев Николаевич отрицал все семь таинств .
Влияние
Анализ организации системы таинств христианской церкви повлиял на вероучение некоторых новых религиозных движений. Так, в религиозную практику саентологов был включен так называемый «одитинг», процедура, калькированная с таинства исповеди и часто критикуемая представителями Русской православной церкви как процедура, направленная на формирование стойкого психологического привыкания.
См. также
Портал «Христианство» | |
Таинство в Викицитатнике? |
Напишите отзыв о статье "Таинство"
Примечания
- ↑ Таинство // Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 4 т. — СПб., 1907—1909.
- ↑ Таинство // Полный православный богословский энциклопедический словарь. CD-версия: «Богословская энциклопедия». — М.: Directmedia Publishing. — 2005. — С. 8756.
- ↑ 1 2 3 Таинства // Религия: Энциклопедия / Сост. и общ. ред. А. А. Грицанов, Г. В. Синило. — Минск: Книжный дом, 2007. — 960 с.
- ↑ 1 2 3 Таинства христианские // Религиоведение: Энциклопедический словарь / Под ред. А. П. Забияко, А. Н. Красникова, Е. С. Элбакян. — М.: Академический Проект, 2006. — 1254 с. — ISBN 5-8291-0756-2
- ↑ Таинства // Символы, знаки, эмблемы: Энциклопедия / вт.-сост. В. Э. Багдасарян, И. Б. Орлова, В. Л. Телицын; под общ. ред. В. Л. Телицына. — 2-е изд. — М.: ЛОКИД-ПРЕСС, 2005. — 495 с.
- ↑ Осипов А. И. [azbyka.ru/tserkov/duhovnaya_zhizn/sem_tserkovnyh_tainstv/5g7_1-all.shtml О таинствах церковных]
- ↑ История догматов. Гл.10, § 45.
- ↑ [azbyka.ru/otechnik/?Dionisij_Areopagit/o-tserkovnoj-ierarkhii О церковной иерархии]
- ↑ [www.pravenc.ru/text/75898.html Православная энциклопедия. Т 3. стр. 195-214]
- ↑ [kiev-orthodox.org/site/faithbasis/540/ Зайцев, А., Число таинств Церкви]
- ↑ [ni-ka.com.ua/index.php?Lev=uveschania#zado26 ДОЛЖНОСТЬ СВЯЩЕННИЧЕСКАЯ О СЕМИ СВЯТЫХ ТАИНСТВАХ]
- ↑ [www.portal-slovo.ru/theology/37766.php Святоотеческие основания православного учения о Таинствах]
- ↑
- Осипов А. И. [www.tv-soyuz.ru/programms/lectures/lektsii-osipova/at741?start=90 Лекция «О Таинствах Церкви» (продолжение) профессора МДАиС А.И. Осипова]
- Осипов А. И. [videos.tonovip.com/--k75!3OJssLiJwtk.html «Сущность таинств»]
- ↑ Козловский И. А. История религий. — Донецк, 2004. — С. 135.
- ↑ Селезнёв Н. Н. [assyrianchurch.ru/publ/4-1-0-19 Характерные особенности традиции Церкви Востока в вопросах и ответах]. Assyrianchurch.Ru
- ↑ [www.hierarchy.religare.ru/h-nacion-pncc.html Польская национальная католическая церковь]
- ↑ (см., например, Зигмунд Фрейд: «Будущее одной иллюзии» или Эрих Фромм «Психоанализ и религия»)
Литература
- на русском языке
- Браницкий А. Г., Корнилов А. А. [www.fmo.unn.ru/files/2013/01/Religii-regiona.pdf Религии региона]. — Н. Новгород: ННГУ имени Н. И. Лобачевского, 2013. — 305 с.
- Таинства // Энциклопедия «Религия»
- Таинство // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
- [eparhia.permonline.ru/osnp/met.html Таинства православной церкви]
- [www.k-istine.ru/base_faith/mystery_ivanov.htm Число Таинств Православной Церкви]
Ссылки на критические публикации
- [az.lib.ru/t/tolstoj_lew_nikolaewich/text_1120.shtml Критика таинств] со стороны Льва Толстого
- [humanus.site3k.net/?/psiho/fromm/psirelig/psirelig3.html Глава 3] // Фромм Э., «Психоанализ и религия».
- Ранович А. Б. Происхождение христианских таинств, М.—Л., 1931.
- Емелях Л. И. Происхождение христианских таинств, М., 1956.
|
Отрывок, характеризующий Таинство
– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L'Empereur! L'Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Генерал, который вел депо, с красным испуганным лицом, погоняя свою худую лошадь, скакал за каретой. Несколько офицеров сошлось вместе, солдаты окружили их. У всех были взволнованно напряженные лица.
– Qu'est ce qu'il a dit? Qu'est ce qu'il a dit?.. [Что он сказал? Что? Что?..] – слышал Пьер.
Во время проезда маршала пленные сбились в кучу, и Пьер увидал Каратаева, которого он не видал еще в нынешнее утро. Каратаев в своей шинельке сидел, прислонившись к березе. В лице его, кроме выражения вчерашнего радостного умиления при рассказе о безвинном страдании купца, светилось еще выражение тихой торжественности.
Каратаев смотрел на Пьера своими добрыми, круглыми глазами, подернутыми теперь слезою, и, видимо, подзывал его к себе, хотел сказать что то. Но Пьеру слишком страшно было за себя. Он сделал так, как будто не видал его взгляда, и поспешно отошел.
Когда пленные опять тронулись, Пьер оглянулся назад. Каратаев сидел на краю дороги, у березы; и два француза что то говорили над ним. Пьер не оглядывался больше. Он шел, прихрамывая, в гору.
Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.
Собака завыла сзади, с того места, где сидел Каратаев. «Экая дура, о чем она воет?» – подумал Пьер.
Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.
Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.
С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.
Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.