Тайттирия-араньяка
«Тайттирия-араньяка» — священный текст индуизма на санскрите, одна из Араньяк, принадлежит к Тайттирия-шакхе «Кришна-Яджурведы». Название восходит к имени её автора Титтири («куропатка» на санскрите).
Состоит из десяти глав. Седьмая, восьмая и девятая главы представляют собой хорошо известную «Тайттирия-упанишаду». Десятая глава — это объёмная «Маханараяна-упанишада» — в её состав входит подбор важных мантр из трёх Вед. Сама Араньяка как таковая состоит из глав с первой по шестую.
Первая глава — это известная «Сурья-намаскара». Вторая глава посвящена описанию пяти маха-яджн, которые ежедневно должен совершать каждый брахмана. Здесь же подробно описывается и прославляется яджнопавита — священный брахманический шнур, а также сандхья, яджны для душ умерших предков, поклонение брахманам посредством брахма-яджны и очистительное жертвоприношение хома, называемое кушманда-хома. В этой главе слово шрамана используется (2-7-1) для обозначения кого-то, практикующего аскезу (тапасви); позднее, в буддизме и джайнизме, этим словом стали называть затворников.
В третьей и четвёртой главах содержится детальное описание других хом и яджн. В четвёртой главе также содержится раздел о мантрах, предназначенных для предотвращения вреда или для его причинения. Пятая глава представляет собой научный трактат о яджнах. В шестой главе содержится сборник мантр питри-медха — мантры, которые обычно используются в ритуалах погребения мёртвых.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Напишите отзыв о статье "Тайттирия-араньяка"
Отрывок, характеризующий Тайттирия-араньяка
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.